Два ледокола. Другая история Второй мировой. Владимир Новоженов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ больших дел…, когда начинается возня вокруг того, кто сколько в зарплате получил, кому какую премию начислили…, да какой ты в очереди на квартиру, будет в конце года бонус по корпоративу… али не будет, а если будет – то как и кому его начислят – нам становиться неизмеримо скучно…

      Тут немец нас запросто своим терпением и дисциплиной за пояс заткнет…

      А нам невероятно хочется выпить хересу… И не один стаканчик.

      Это как нас достанут и какие у нас при этом будут возможности…

      Вот не хотел я трогать Вашу тему, Владимир Богданович…, вот обещал я себе…

      Но извольте. Надеюсь, губы дуть не будете…

      Когда там, в Женеве, Вы решали свою судьбу, наверняка думали не о «печке Аквариума», в которой Вас сожгут за провал операции, а о том, что сошлют Вас в дальний гарнизон… И будете Вы там с женой и детьми служить до конца дней своих, рисуя объяснительные и пытаясь подняться…

      Ибо новый начальник в Женеве Вас не рассмотрел, по-Вашему, крайне несправедливо оценил Ваши усилия… Посему уж больно сокрушителен был бы Ваш полет вниз с Женевского Монблана… И грустно, и скучно… Вот Вы и решили податься… Но как только все улеглось, огляделись Вы в Бристоле – скукота… А в голове столько невысказанных идей. Вот этим Вас Запад и покорил. Тем, что напечатал это невысказанное… И вот тут Ваш максимализм и выдал на-гора все то, отчего у читателя до сих пор захватывает дух… И самое смешное – за это еще и хорошо платят…

      И серия невысказанного пошла в тираж.

      Максимализм этот и в Вашем литературном псевдониме – «Суворов»…, мельче брать не будем… Верно? И высшая мера наказания, пусть и заочно… пусть и оспоренная коллегами… Но однако – высшая. Вот корреспондентка-ведущая на «Радио Свобода» аж поперхнулась, когда Минкин напомнил и обозначил цену Ваших прежних заслуг перед СССР. Не по себе нонешней молодежи такие приговоры, как «высшая мера»…

      Я это к тому, что есть что-то, говоря термином научного языка Георга Гегеля, имманентно присущее русскому характеру. Чтото такое, что работает не «благодаря», а «вопреки».

      А вот Вы, тов. Резун, так и не поняли характеров Ваших любимых героев – Маршала Советского Союза Григория Ивановича Кулика и генерала армии Дмитрия Григорьевича Павлова. Мол, по-Вашему, преступники они… И не за итоги начала Великой Отечественной войны летних месяцев 1941 года, а тем преступники, что в конце 30-х годов воевали с фашистским режимом Франко в Испании. Мол, что биться с чужим фашистом, когда в стране СССР сидит уже собственный – в крови миллионов пострелянных им сограждан?[13]

      Ну, во-первых, согласно данным подготовленным историком В.H. Земсковым из ГА РФ, ф. 9401, оп. 1, д. 4157, л. 201–205[14], общее число осужденных к высшей мере социальной защиты среди контрреволюционных и других особо опасных государственных преступлений в СССР в период с 1927 года, когда Сталин получил полный политический контроль, и по 1936 год, когда мы начали оказывать интернациональную СКАЧАТЬ