Неразменный рубль: Повести и рассказы. Николай Лесков

Чтение книги онлайн.

      – Что ты? что ты, Настя? – бросилась к ней Домна.

      – Ой! сосет, сосет меня!

      – Кто сосет? где?

      – За сердце, за сердце. Ой! ой!

      – Что ты, Бог с тобой! Испей водицы.

      – Нет, сосет! сосет! Пусти, пусти меня. Ай! ай! отгони, отгони!

      – Да кого отогнать? – спросила перепуганная Домна.

      – Змей, змей огненный, ай! ай! За сердце… за сердце меня взял… ох! – тихо докончила Настя и покатилась на лавку.

      У нее началась жестокая истерика. Она хохотала, плакала, смеялась, рвала на себе волосы и, упав с лавки, каталась по полу.

      Часто с Настею стали повторяться с этого раза такие припадки. Толковали сначала, что «это брюхом», что она беременна; позвали бабку, бабка сказала, что неправда, не беременна Настя. Стали все в один голос говорить, что Настя испорчена, что в ней бес сидит. Привезли из Аплечеева отставного солдата-знахаря. Тот приехал, расспросил обо всем домашних и в особенности Домну, посмотрел Насте в лицо; посмотрел на воду и объявил, что Настя действительно испорчена.

      – И испорчена она, судари вы мои, – сказал знахарь, – злою рукою и большим знахарем, так что помочь этому делу мудрено: потому как напущен на нее бес, называемый рабин-батька. Есть это что самый наизлющий бес, и выгнать его больно мудрено.

      Прокудин, к чести его сказать, заботился о невестке и усердно просил знахаря, обещая ему дать, что он ни потребует; а Петровна в ногах у него валялась.

      Поломался знахарь, взял десять рублей на лекарства и сказал, что попробует.

      Стал он над Настей что вечер шептать, да руками махать, да слова непонятные выкрикивать; а ей стало все хуже да хуже. То в неделю раз, два бывали припадки, а то стали случаться в сутки по два раза. На семью даже оторопь нашла, и стали все Насти чуждаться.

      – Что ж, как? – спрашивал Прокудин знахаря.

      – Упрям, шельма! Все внутрь в утробу он прячется.

      – Не можешь ли сказать, кто это на нее напустил? Пошли бы уж к нему поклониться, пусть только назад вызовет.

      – Нельзя этого никак.

      – Вызвать-то?

      – Нет, сказать…

      – Отчего?

      – Не ровён час.

      – Да ведь ты ж говорил, что их-то ты не боишься.

      – Да я не боюсь, а…

      – Что же?

      – Да видишь, это огневой.

      – Ну так что ж, что огневой.

      – Ну и нельзя, значит, узнать, кто его посадил.

      – Отчего же так?

      – Да как же ты узнаешь! Теперь, если по воде пущен, – ну сейчас на воде видать тому, что на этом знается. Опять есть ветряные, что по ветру напущены; ну опять, кто его напустил, тоже есть средствие узнать. А огневого как ты узнаешь? Огонь сгорел, и нет его. Узнавай по чему хочешь!

      – Да, да, да! – протянул Исай Матвеич. – Вот она штука-то!

      – А, то-то и есть!

      – Ну, а кабы в те поры, как с ней это случилось, как еще печка топилась, можно бы было узнать?

      – Гм! СКАЧАТЬ