Неразменный рубль: Повести и рассказы. Николай Лесков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ На дворе так хорошо, что не входил бы под крышу. Небо бледно-голубое, подернуто разорванными белыми облаками; воздух пропитан животворным теплом, и слышен крепкий запах оттаивающей земли и навоза. Над прогалинами вверху заливаются голосистые жаворонки, а на завалинах изб несметными стадами толкутся под обаянием весенних побуждений сладострастные воробьи. Все хочет жить; все собирается жить; все просит жизни. Чуется во всем пора любви, пора темных желаний, томительных, и тоски безграничной для тех, кому не с кем делить ни горя, ни радостей.

      У Прокудиных дома оставалась только одна Домна. Все ушли к церкви, на ярмарку; даже ребятенок старших с собою забрали. А самые младшие со всей деревни собрались на стог кострики и, барахтаясь там, играли в свои ребячьи игры. Настя рано утром пошла навестить кузнечиху Авдотью, которая, поднимая хлебную дежу, надорвалась и лежала нездоровою. Посидела Настя у кузнечихи с часок и пошла домой. Так ей и хорошо было, как она шла полями, и мучительно; даже страшно стало. Пошла она шибче, шибче, а кругом все тихо, только слышно, как трухлый снег подтаивает и оседает. Дорога была тяжелая, потому что нога просовывалась и вязла. Устала Настя и, войдя в избу, села на лавку против самой печки, у которой стряпалась Домна.

      – Аль уморилась? – спросила ее Домна.

      – Уморилась, Домнушка.

      – Что так? Недалече, чай?

      – Недалече, да уморилась. Тяжко больно ходить-то стало.

      – Ты гляди, бабочка, не тяжела ли сама-то стала? – спросила Домна, пристально глядя на Настю.

      – И, Бог с тобой! Что только вздумаешь! – проговорила, покраснев, Настя.

      – Что вздумаю! Это, девушка, неш долго?

      – Бог с ними.

      – Дети-то?

      – Да.

      – Ну, ведь там хочешь не хочешь, а уж на то ты баба теперь.

      – Помилуй Господи!

      – Аль рожать боишься?

      – Что рожать! Люди рожают, да живы. А хоть бы умереть, так в ту ж бы пору.

      – Так что ж: с деткой-то лучше, веселей-ча.

      Настя молчала и смотрела в огонь печи.

      – Чего ты не раздеваешься? Жарко в свите-то, да еще подпоясамшись.

      – Сичас, – ответила Настя, а сама, не трогаясь с места, все продолжала смотреть в огонь.

      – Нет, ты, касатка, этого не говори. Это грех перед Богом даже. Дети – Божье благословение. Дети есть – значить Божье благословение над тобой есть, – рассказывала Домна, передвигая в печи горшки. – Опять муж, – продолжала она. – Теперь как муж ни люби жену, а как родит она ему детку, так вдвое та любовь у него к жене вырастает. Вот хоть бы тот же Савелий: ведь уж какую нужду терпят, а как родится у него дитя, уж он и радости своей не сложит. То любит бабу, а то так и припадает к ней, так за нею и гибнет.

      – Любит, – тихо промолвила Настя.

      – Известно, любит. Ну и она его жалеет; нечего сказать, добрая баба.

СКАЧАТЬ