Тринадцатый апостол. Карл Кантор
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Тринадцатый апостол - Карл Кантор страница 20

Название: Тринадцатый апостол

Автор: Карл Кантор

Издательство:

Жанр: Философия

Серия:

isbn: 5-89826-225-3

isbn:

СКАЧАТЬ сие пореволюционное, но толпа вела себя точно так же, как и до революции, и точно так же была чужда поэту, его порыву сострадания, как и до Октября. Не содержится ли в этом шедевре мировой лирики зерно противоборства социума с личностью, со свободой выражения ею чувства сострадания и любви к обездоленной божией твари? Тоска-то, звериная тоска, у людей и лошадей – общая!

      А. Тышлер. Хорошее отношение к лошадям. Рисунок. 1950-е гг.

      Смеялся Кузнецкий.

      Лишь один я

      голос свой не вмешивал в вой ему.

      Подошел и вижу

      глаза лошадиные…

      Улица опрокинулась,

      течет по-своему…

      Подошел и вижу —

      за каплищей каплища

      по морде катится,

      прячется в шерсти…

      И какая-то общая

      звериная тоска

      плеща вылилась из меня

      и расплылась в шелесте.

      «Лошадь, не надо.

      Лошадь, слушайте —

      чего вы думаете, что вы их плоше?

      Деточка,

      все мы немножко лошади,

      каждый из нас по-своему лошадь».

      Может быть,

      – старая —

      и не нуждалась в няньке,

      может быть, и мысль ей моя казалась пошла,

      только

      лошадь

      рванулась,

      встала на ноги,

      ржанула

      и пошла.

      Хвостом помахивала,

      Рыжий ребенок.

      Пришла веселая,

      стала в стойло.

      И все ей казалось —

      она жеребенок,

      и стоило жить,

      и работать стоило. (2: 10, 11)

      ТОВАРИЩУ НЕТТЕ – ПАРОХОДУ И ЧЕЛОВЕКУ

      История жизни, написанная Маяковским, будь то история лошади, человека, а потом парохода, есть единая история жизни – с общей звериной тоской и звездным часом, когда пронизывает ощущение, что стоило жить и работать и стоило умирать. Может, кого-то и «не греет» мысль о таком бессмертии, Маяковского она восхищала.

      Я недаром вздрогнул.

      Не загробный вздор.

      В порт,

      горящий,

      как расплавленное лето,

      разворачивался

      и входил

      товарищ «Теодор

      Нетте».

      Это – он.

      Я узнаю его.

      В блюдечках-очках спасательных кругов.

      – Здравствуй, Нетте!

      Как я рад, что ты живой

      дымной жизнью труб,

      канатов

      и крюков.

      Подойди сюда!

      Тебе не мелко?

      От Батума,

      чай, котлами покипел.

      Помнишь, Нетте, —

      в бытность человеком

      ты пивал чаи

      со мною в дип-купе?

      Медлил ты.

      Захрапывали сони.

      Глаз

      кося

      в печати сургуча,

      напролет

      болтал о Ромке Якобсоне

      и смешно потел,

      стихи уча.

      Засыпал к утру.

      Курок

      аж СКАЧАТЬ