Тринадцатый апостол. Карл Кантор

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ самых стойких интеллектуалов веру в прогресс. Произошел невиданный мировоззренческий кульбит к пессимизму, к философскому нигилизму, к идеологическому выхолащиванию христианства. На фронтах гибли сотни тысяч. Поезда везли с фронтов в госпитали искалеченных – безногих, безруких. А между тем жрущая жирноживотая публика продолжала свои гастрономические оргии.

      Среди жирноживотых буржуа-тунеядцев нелепо искать апостолу родственную душу. Проповедь апостола они осмеют. Но Маяковский найдет еще тех, кому будет нужна апостольская правда, а пока. Пока он готов отдать свою любовь другим существам, вещам; он готов слезами омыть асфальт, истомившимися по ласке губами тысячью поцелуев покрыть умную морду трамвая («Язык трамвайский вы понимаете?»). А если не дома, не асфальт, не обои, то он рад водить дружбу с животными – с собаками, лошадьми, страусами, жирафами, медведями, сочувствуя их бедам и, как бывало, сам мысленно перевоплощаясь в них.

      Маяковский рассказал однажды, как весь искусанный злобой, он сам превратился в собаку, разучился отвечать по-человечьи, у него вырос собачий клык и собачий хвостище.

      И когда, ощетинив в лицо усища-веники,

      толпа навалилась,

      огромная,

      злая,

      я стал на четвереньки и залаял:

      Гав! Гав! Гав! (1: 89)

      Так злая, озверевшая толпа обезобразила поэта, обожавшего собак:

      Я люблю зверье.

                          Увидишь собачонку —

      тут у булочной одна —

                          сплошная плешь, —

      из себя

              и то готов достать печенку.

      Мне не жалко, дорогая,

      ешь! (4: 183)

      Параграф пятый

      Ювеналов бич

      Искусство – не социология, оно обращено не к обществу, а к личности, ее судьбе и только через нее к обществу. Его борьба с обществом становится тем более раблезиански издевательской, чем более общество оскотинивается. Персонажи такого общества – анонимны. Они – физиологические особи, озабоченные исключительно одним – бесперебойным функционированием своего материально-телесного низа (по бахтинской трактовке Рабле).

      Май ли уже расцвел над городом,

      плачет ли, как побитый, хмуренький декабрик, —

      весь год эта пухлая морда

      маячит в дымах фабрик.

      Брюшком обвисшим и гаденьким

      лежит на воздушном откосе,

      и пухлые губы бантиком

      сложены в 88.

      Внизу суетятся рабочие,

      нищий у тумбы виден,

      а у этого брюхо и все прочее —

      лежит себе сыт, как Сытин. (1: 99)

      Это – обобщенный портрет капиталиста (врага революции, врага любви) – тупой и богатый соперник нищего поэта. Маяковский бродит по городу полуголодный. И везде видит одну и ту же сцену, как будто написанную Рабле:

      Вижу,

      вправо немножко,

      неведомое ни на суше, ни в пучинах вод,

      старательно СКАЧАТЬ