винокуренные заводы, сдававшиеся в аренду партикулярным лицам. Каторжная казенная водка – это уже одно достаточно говорит за себя. Успенский завод был основан в семидесятых годах прошлого столетия знаменитым уральским заводчиком Максимом Походяшиным. В 1792 году наследники Походяшина передали завод «в казенное содержание», а казна устроила здесь каторгу: два острога – мужской и женский и казармы на 200 человек солдат. Этот винокуренный завод, обеспеченный даровым каторжным трудом, сдавался казной частным предпринимателям. В 1830-х годах его арендовали Медовиков и Юдин, в 1840-х – Орлов, Алексеев и Шнеур, в 1850-х – Поклевский и в 1860-х – Попов. В 1864 г. каторга упразднена, и завод закрылся. В «цветущее время» существования этого оригинального промышленного предприятия выкуривалось водки до 700 000 ведер, а после откупа производительность сразу упала на половину. Домов в заводе было до 500. Коренное жительство было в деревне Земляной, а около неё уже разросся каторжный завод. Отбывавшие каторгу устраивались здесь в качестве поселенцев заводили дома, женились и вообще окончательно входили в состав мирных граждан. Таким образом сложилось оригинальное население больше двух тысяч, – были тут и поляки, и турки, и черкесы, и немцы, а главным образом свои расейские – москвичи, рязанцы, вологжане, донцы. Последний каторжный с рваными ноздрями умер в 1877 году, а сейчас еще остается человек 30 стариков и старух, бывших каторжных. Я видел двоих стариков «с знаками»: на щеках глубоко вытравлена и затерта порохом каторжная азбука. Таких знаков существовало несколько: Б – бродяга, К – каторжный, С. П. – ссыльно-поселенец, Б. С. К. – бродяга ссыльнокаторжный. Замечательно то, что это каторжное население, сложившееся из отбросов и отребья крепостной России, ничем не выделяется в среде других деревень и сел, и даже состав преступлений самый ничтожный. Это знаменательный факт, потому что Урал и Сибирь по части всяких нарушений закона, грабежей и вообще душегубства стоят очень высоко. Убийства в Успенском заводе случаются крайне редко, тогда как на других уральских заводах они, к сожалению, составляют почти заурядное явление. Конечно, такой малый процент преступлений в Успенском заводе объясняется не воспитательным влиянием каторги, а некоторыми исключительными условиями, о которых будет речь ниже.
– Чем же теперь живут в заводе? – спрашивал я одного старика.
– А как водку прекратили, ну, народ и побрел… Бабы ковры ткут, мужики деревянную посуду делают, а которы в Сибирь зачали уезжать. На Олекму, на золотые промысла ездят… Поживет там год-два артель – и домой. Большие деньги вывозят… Извозом тоже займуются, пашню пашут. У кого на что сноровка…
Каторга уничтожена в 1864 году, и 2 1/2 тысячи заводского населения остались без куска хлеба. Кажется, уж тут все поводы для «шалостей» – и тракт из Тюмени под рукой, но часть населения изобрела свое домашнее «рукомесло», а другая часть разбрелась. Года два тому назад Успенский
СКАЧАТЬ
