Основы теории новой Российской империи. В. П. Петров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из общины вышли 1,7 млн. крестьянских хозяйств (а 10,2 млн. – остались в общине).

      Аграрные реформы, проводимые П. Столыпиным, не просто давали землю крестьянам, они гарантировали ее получение на льготных условиях. Таким образом, это лишало всякого смысла большевистский лозунг «Землю – крестьянам», с помощью которого революционеры хотели привлечь крестьянство к бунту. Столыпин это тоже понимал. Потому смысл его реформ состоял еще и в том, чтобы, проявив заботу о крестьянстве (и государстве в целом), воспрепятствовать вовлечению крестьян в провоцируемые врагами России революционные процессы. Враги нашей государственности видели в Столыпине мощную преграду на пути осуществления своих разрушительных планов. Столыпин сознавал, что эта его политика грозит ему смертью. На него было совершено 11 (sic!) покушений, но он, несмотря ни на что, твердо и мужественно шел по пути служения Отечеству. Шел, ясно сознавая опасности, сопряженные с выполнением своего высокого долга: «Я понимаю смерть как расплату за убеждения», – сказал он. И он прошел свой путь с честью и достоинством, не устрашившись, принеся себя в жертву, ибо в священной государственности «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13).

      Итак, политика, проводимая в России, активно защищала интересы «низов». Да, были бедствия, были проблемы, но с ними власть справлялась, действуя в интересах всего народа, в интересах государства, проводя смелые реформы, которые давали – иначе и не скажешь – фантастические результаты. И потому на фоне этих постоянных усилий власти сам собой, то есть объективно, никак не мог возникнуть бунт. Но если не было для этого объективных причин, значит, были причины субъективные. Значит, революционная ситуация, не имея возможности возникнуть сама собой, была кем-то инспирирована, организована и профинансирована. В свое время лорд Эктон дал оценку Французской революции, и эта оценка полностью подходит также к революции русской: «Самое ужасное в революции, – писал он, – это не беспорядок, но тайный порядок. Через весь огонь и дым мы вдруг начинаем видеть свидетельства присутствия все просчитывающей организации. Руководители остаются тщательно засекреченными и скрытыми под маской, однако их изначальное присутствие не вызывает сомнений».

      Так же, как во Французской революции, в революции 17-го года в России против существующего порядка было использовано смятение – оружие войны, создающей ситуацию, смысл которой задан и понятен только тайным организаторам.

      Нашу мысль об Империи как лучшей форме государственного устройства, при котором и верхи и низы, даже в период тяжелейших испытаний, и хотят и могут жить и править без революций и «великих потрясений», проиллюстрируем высказыванием Уинстона Черчилля, в то время военного министра Англии. Этот известный противник России и антимонархист, тем не менее, признавал: «…Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань СКАЧАТЬ