А я не собирался ее впечатлять, я просто разговаривал и невольно рассказывал о себе.
– Теперь понятно, почему я не летаю первым классом и не отдыхаю в «Белек Биче», где у входа стоит щит с фламинго?
– Понятно, да. Каждому свое.
– Ну, а вы куда едете, если не секрет?
– Отель «Оранж».
– «Оранж»? Ультра, где на каждом шагу фэйс-контроль, всех постояльцев знают в лицо и им даже не надевают браслеты.
– Теперь надевают. Кругом понаехало всякой сволочи, охрана уже не справляется.
– Все равно, я думаю, путевка туда стоит целое состояние, на эту сумму можно было в самом деле слетать на Канары!
– Я же сказала – на Канарах неуютно, океан всегда холодный.
Я покачал головой.
Красные туфли соседки – наверняка стоившие тысяч пятнадцать, если не больше – позволяли ей легко рассуждать о неуютности Канарских островов.
– А в «Оранже» море теплое, прекрасный персонал и вообще очень хорошо, даром что всего лишь Турция, даже не Тунис.
– Вы замечательная женщина, – сказал я искренне. – Умеете жить, а не только пугать зиму футболкой с надписью «Бали».
– Да уж, умею…
Мы замолчали.
Мне вдруг смертельно захотелось спать: выполняя наставление жены, я не пил кофе перед отлетом, теперь всей тяжестью на меня навалился недополученный сон.
Скорее всего, соседка испытывала сходные ощущения: мы оба были людьми из плоти и крови, обоих утомили отлетные хлопоты, после необременительной беседы было бы замечательно упасть в объятия Морфея, взлетевшего к нам на высокий эшелон.
Но я, кажется, опять прослушал объявление, извещающее пассажиров о том, что они могут удобно устроиться и спать до обеда.
Приподнявшись, я понял, что ничего не прослушал: над выходом из салона все еще горело напоминание о ремнях.
Видимо, времени прошло меньше, чем казалось.
Самолет тряхнуло, он заскрипел сильнее прежнего, и я вдруг ощутил, что мне некомфортно.
В воздухе никогда не могло быть так же приятно, как на земле, но все-таки сейчас что-то было не то.
Видимо, почувствовав то же самое, соседка встрепенулась, прижала руки к вискам.
– И где эта прыщавая Раушания?
– Разве она прыщавая? – глупо переспросил я, словно факт имел значение.
– А вы не заметили? На щеках тонна тонального крема, но разве скроешь?
– Бедная девочка, – я криво усмехнулся. – С ее грудью еще и прыщи.
– Именно что бедная. Прыщи у нее от недотраха, а откуда будет трах с таким характером?
Я кивнул.
Соседка все больше напоминала мне жену.
Она была настоящей женщиной.
Ведь первым признаком такой являлась постоянная готовность сказать гадость о другой женщине, даже если та не сделала ей ничего плохого.
– Ходит СКАЧАТЬ