–…Уважаемые пассажиры…
Панель над головой заговорила, поперхнулась и продолжила.
–…Приносим вам извинения. По техническим причинам, неисправность шасси, наш самолет совершит посадку в аэропорту обслуживания…
– Где именно?
Громкий вопрос прозвучал так, словно мужчине позарез требовалось знать, на какую полосу попытаются посадить наш самолет, у которого что-то произошло с колесами шасси после того, как была пройдена скорость принятия решения и не осталось возможности затормозить.
В проход высунулась Раушания. По трансляции говорила другая, более взрослая бортпроводница. А эта, видимо, стояла за занавеской и слушала происходящее в салоне.
– Где именно мы будем садиться?
Любопытный пассажир еще не очень волновался; въедливость была его чертой.
Злобная малышка к малиновом сарафане скрылась, динамик щелкнул и сообщил голосом зрелой:
– Пункт назначения – Бургас или Казань. Это будет уточнено позднее.
Соседка слева шумно поднялась и пошла в хвост, где прятались туалеты второго класса.
2
– Это называется «приплыли». Вот вам и двадцать первый ряд при тринадцатом числе.
Глаза соседки тонули в глубине.
Я не сразу сообразил, сколько времени промелькнуло с момента оглашения приговора.
Кажется, не более секунды, но толстая учительница опять сидела рядом, а весь проход, от хвоста до занавески, был заполнен плотной очередью в те места, куда она успела вперед всех.
Видимо, я отключился от реальности в лихорадочных мыслях.
– Тринадцатое во всем мире, но оно выбрало именно нас, несмотря на «двадцать одно».
Я кивнул.
Ничего не оставалось, мои каббалистические теории рассыпались в прах.
– Это… опасно, что с нами случилось?
– Думаю, что нет, – ответил я, хотя думал иначе.
Промолчав соседка, погладила себя по ногам.
– А что именно случилось, полагаю, в точности не знает даже экипаж. Узнает на земле.
– На земле…
Два простых слова показались мне печальным эхом.
Эхом всего, что еще час назад казалось незыблемым.
– Вы думаете, мы там окажемся живыми?
– Уверен.
Кажется, ложь прозвучала убедительно.
Я знал, что даже малейшая неисправность в воздухе имеет самые худшие перспективы, а неполадка шасси к малейшим не относилась.
Но я не мог ей этого сказать.
Потому, что она была женщиной, а я – мужчиной.
Потому, что мы летели в разные места, и если бы прилетели, то расстались навсегда и оставили друг о друге память этих минут.
Потому что если нам не суждено было разъехаться, прилетев в Анталью после Бургаса или Казани, то…
То последние СКАЧАТЬ