Крымские легенды как часть мировой культуры. Анастасия Михайловна Жердева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ страх, а затем и священный трепет. Так и только так возникало чудо» (Отто 2008, с. 112).

      Связь слов «чудо» и «чужой» считается бесспорной в современной науке. У всех народов мира распространено обыкновение связывать чудесное прежде всего с чуждым, инаким (Отто 2008, с. 42). Например, убеждение архаичных племен в способности представителей враждебного племени спать на дне реки. «Конечно, бороро прекрасно знали, что в воде люди тонут и погибают, и ни один из бороро никогда не решился бы сам погрузиться на речное дно, чтобы провести там ночь. Но, по их мнению, трумаи тем и отличались от бороро, что обладали способностью пребывать в воде. Колдуны могут летать по воздуху, говорили они. Почему же трумаи не могут спать в воде?» (Иорданский 1982, с. 50).

      Стремление к освоению мира, лежащее в основе возникновения культуры, ведёт не только к знаковому восприятию чуждого/чудесного, но и к попыткам использования стоящих за этим сил. Поэтому главное в представлении о чуде можно определять не только как удивительное, но и как желанное.

      О чудесном-желанном писал Я. Э. Голосовкер. Он считал, что Воображение и разумная творческая сила творят миф. В логике чудесного не действуют законы природы, есть только закон желания, согласно которому «для желания нет предела», «для желания нет невозможного» (Голосовкер 1987, с. 9). Поэтому Кассирер считал мифизирующее сознание интенциональным, то есть направленным на какой-либо идеальный предмет (Кассирер 2001, с. 90).

      На этом были основаны древнейшие магические приёмы, о чём свидетельствуют следы ударов копья на палеолитических изображениях промысловых зверей. Все представления о волшебных помощниках, все предания об удивительных спасениях берут своё начало отсюда. По этой причине в древнегреческих мифах присутствует огромное количество чудес. Этим объясняется определение мифа, данное Лосевым: «Миф есть чудо» (Лосев 1991, с. 134) и «Миф есть в словах данная чудесная личностная история» (Лосев 2001, с. 60).

      Когда появляется разделение между должностью вождя и шамана, возможность чудес усиливается. Власть вождя основывается на его административном авторитете, а власть шамана, нечто менее официальное, держится на его магических способностях. Чудеса – профессиональный знак силы жреческого сословия (рьяно поддерживающего представления о своей «инакости»), они вызывают ужас и трепет. У К. Леви-Стросса находим описание магических приёмов, творимых колдуном-шаманом. Например, им описаны случаи излечения больных после того, как шаман «высасывал болезнь» и доставал из своего рта заранее приготовленный пух, смоченный кровью от прикушенного языка, говоря, что это и есть болезнь. Культуролог писал, что «сила воздействия некоторых магических обрядов не вызывает сомнений», но чтобы магия работала, в неё нужно верить (Леви-Стросс 2001, с. 172).

      Примеры волшебства, творимого жрецом, можно найти в древнеегипетском папирусе «Весткар» (III тыс. до н. э.), относящемся к эпохе Среднего царства. Всё это не удивительные, а удивляющие чудеса. СКАЧАТЬ