БЕЛОЕ и КРАСНОЕ. Отпрыски. Юрий Киселев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Джаз хожу слушаю до сих пор. А ваши фильмы – для нас была отдушина. При Сталине у нас снимали восемь, что ли, картин. В год! Крутили ваши, трофейные – Гитлер вроде как тоже был любителем вашего кино. До сих пор помню актеров: Эрол Флин, Оливия де Хевиленд… Рядом со школой был кинотеатр, «Кадр», мы туда вместо уроков. «Судьбу солдата в Америке» я раз десять смотрел…

      – «Судьбу солдата в Америке»?.. – переспросил Майкл и пожал плечами.

      – Ну как же! Конец Первой Мировой. Три ваших солдата возвращаются из Европы. У вас сухой закон. Занялись бутлегерством. Драки, стрельба. Любовь. Я в школе на фоно лабал, мы оттуда песню играли, вот эту… – Хозяин стал напевать, и Майкл пропел:

      Come to me my melancholy baby

      Cuddle up and don’t be blue.

      All your fears are foolish fancies, baby.

      You know dear that I’m in love with you.

      – Во, во! – обрадовался Щербинин. – Это оттуда!

      – «The Roaring 20’s» у нас, «Ревущие двадцатые», по периоду нашей истории.

      – А-а, ну, значит, наши идеалогии подпустили. За вашу страну, Михал Андреич.

      – За какую? – улыбнулся Майкл. – Нынче, сдается, у меня стало две.

      – За Америку, – чокаясь, уточнил Щербинин. – За Россию мы по полной. – И крикнул в прихожую: – Лелька! Где водка?.. Что ни говори, а Америка нам здорово помогла, имею в виду лендлиз. Одной техники… Я в армии на «Катюшах» служил, может, слышали…

      – Как же, голубчик, «Катюши»! Конечно слышал.

      – Часть установок стояла уже на наших грузовиках, а часть, с войны еще, осталась на ваших студебекерах. Я на западной Украине служил, там глина. В распутицу по тревоге – наши до ворот не доехали засели. А студера прут! Яко посуху. А продукты? Тушонка…

      – «Тушонка»? Сanned meat?

      – Мясо тушеное, в банках. Колбаса в банках – ничего вкуснее не ел! Яичный порошок, бекон, лярд. Еще такие пакетики, концентрат, в воду высыпешь – шипит. Но все, уже когда из эвакуации вернулись, в сорок третьем. Нас в Башкирию вывезли. Выехали в июле, а туда приехали – снег, мороз! Месяцев пять ползли. Как разъезд – пропускаем эшелоны на фронт, санитарные с фронта. Нас сперва в Уфу привезли, в эвакопункт, в театре. Человек, не знаю, тысяча в зрительном зале, на полу, с узлами, с детьми. А оттуда в деревню, уже на санях. Я еще в эшелоне корь подхватил, мама меня укутала в попонку, с головой, а мне ж любопытно… Во разболтался! – спохватился хозяин. – Уж извините.

      – Что вы, Игорь Алексаныч! Напротив. Я ж ничего этого не знаю, голубчик. А мне не только интересно, но и нужно! Потом скажу зачем. Ну, накрыли вас с головой попоной…

      – А попонка сползала. Как сейчас помню: солнечно, морозное небо, пар от лошадей… Верхушки столбов, снег на проводах… – Щербинин глянул на прихожую и хотел встать.

      – Ну, ну? Пожалуйста, продолжайте!

      – Ну что, привезли в деревню. Ни электричества, ничего. Вся изба из одной комнаты. За печью закуток, там хозяева. А мы на нарах, несколько семей. У меня температура под сорок – по Цельсию, по Фаренгейту – не знаю…

      – А я СКАЧАТЬ