БЕЛОЕ и КРАСНОЕ. Отпрыски. Юрий Киселев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Пелагея. Сроду в таких не сиживала! – Подобрав подол, она проворно усаживается. – А вас, барин?..

      – Николай Николаичем, можно Николаем.

      – А Николашей? – смешливо взглядывает она.

      – Да хоть горшком! – смеется Николай. – Только в печь не ставь.

      – Ай жару боитесь? – играет она глазами. – Другая девка пожарчей печки будет!

      – Да уж видел, как ты своего парня огрела.

      – Был мой, да весь вышел, – бойко отвечает она и переводит разговор: – А верно сказывают, вы с Петербурга будете?

      – Верно. Мы с вашим молодым барином в Морском корпусе воспитываемся.

      – А что ж он вас на Новый год одного бросили?

      – Я сам, – смеется Николай. – Хочу в новый год на санях въехать.

      – Это как? – прыскает она.

      Он спохватывается смотрит на часы:

      – Еще полминуты. – И уже не отрывая глаз от циферблата, поясняет: – Весь спуск сорок секунд. Отвалим в этом, а ошвартуемся уже в девяносто восьмом. Пора!

      Сунув часы в карман, он сталкивает сани, пробегает пару шагов и впрыгивает впереди Палаши. Она оглядывается на подруг.

      Те провожают ее застывшими улыбками. Что в них – зависть? тревога? восхищение? осуждение? Тимоша сидит в снегу, где упал, и тоже глядит.

      Она с вызовом обхватывает гардемарина за пояс и припадает к его спине, ненароком подтолкнув сани, отчего те встают боком, затем катят задом, Николай на миг выправляет, и сани начинает вращать волчком.

      – Держись! – весело кричит он.

      Палаша хохочет. Скрежещут полозья. Сосны, река, замок, люди на горе – мелькают, сливаются, кружат перед глазами. И в эту минуту все озаряет фейервер – с угловой башни замка взлетают ракеты. Подымается сотнеголосый ор. Летят шапки, платки, картузы… И возникает впечатление, что ликованием встречают не Новый год, а несущихся с горы Палашу и Николая.

      1

      Щербинин продрог. Утром Игорь Александрович вышел на распродажу в дежурных джинсах и джинсовой рубахе – в чем проходил весь апрель, небывало теплый в этом году. Но с обеда завернула холодрыга. Руки мерзли даже в карманах. Он тер, дышал на пальцы, ненадолго помогало. Но с ногами беда. Все из за чертовых кроссовок с подошвами из какого-то чудовищного пластика с теплопроводностью меди. «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизною», – критиковал он себя. С другой стороны, фирменные он себе позволить не мог – так он считал. За годы после выхода на пенсию он стал аскетом.

      Ежась, Игорь Александрович бегал туда-сюда перед развешенными на продажу картинами. Стукал ступней о ступню, отбивал чечетку, шевелил пальцами. Все бестолку.

      Порыв ветра подхватил набросанный за полдня мусор и помел со столбами пыли по брусчатке Старого Арбата. Забились, захлопали полотнища тентов летних кафе, прохожие поворачивались к ветру спиной, пережидая порыв, а кто-то спиной и шел.

      Щербинин тоже подставил спину. В ту же минуту СКАЧАТЬ