Вкус жизни и свободы. Сборник рассказов. Зиновий Львович Коган

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ да ладно тебе. Я никому не скажу о твоих планах. «Натив» нам перекрыл все пути, кроме Израиля. Ну, мы простые смертные, а у тебя приглашение есть из Америки. А кто эти ребята из «Натива»? Хотел бы я на них посмотреть. Откуда они знают, где будет лучше мне и моим детям? Я ведь еду ради своих детей. Один Бог знает, где им будет лучше.

      – Не морочь ты мне голову Америкой. Я давно уже все решил, – ответил Лев.

      Из синагоги повалили старики – головы опущены, зырк-зырк в сторону отказников – родственники. Богобоязненные решатся на отъезд, когда будет не страшно.

      – Работай, мне пора на Курскую, – сказал Фалькнер.

      – Да ты что, Лев, мы с тобой должны выпить.

      – На проводах.

      Он поехал прощаться к Андрею Лаврову. Букет белых роз для Лены и «Марафонская медаль» Андрею.

      Пили чай на их маленькой кухне.

      – А эта медаль, – улыбнулся Андрей Лавров, – мне-то за что? Я и круг не пробегу.

      – На память обо мне и, кстати, заслуженно – ты наш лидер долгого забега Союза в демократический мир.

      – А ты так и выбил на обратной стороне медали?

      Лев часто сопровождал уезжающих из Союза в их беготне из МВД в посольство, из банка на таможню, получить подписи чиновников. Чаша сия не миновала его. Его тоже сопровождали отказники: кто-то из них просто хотел побыть с ним эти последние дни, кто-то искал совета.

      800 рублей за выездные визы жене и ему: два маленьких документа, отпечатанных на тонкой желтой бумаге. То и дело доставал их из бумажника: они действительно существуют.

      Отдал почти половину стоимости квартиры, тысячу рублей, за отказ от Советского гражданства.

      Нельзя брать с собой письма, дневники. Когда отбирали деньги и ценности – это одно, когда воспоминания – совершенно другое.

      Проводы – вечер открытых дверей. Красное лицо Льва покрыто каплями пота. Едва не вся Субботняя горка вместилась в трехкомнатушке-хрущевке.

      Есть отчаянная надежда, что все эти люди скоро последуют за ним.

      У раскрытого окна программист Илья Либензон в серых брюках и красной безрукавке держал фужер с вином в окружении блондинок.

      Он жестикулировал, и женщины смеялись. Здесь мог бы быть и Толя Щаранский, но он в Лефортово на нарах (сбитые ботинки, мятые брюки, кепка с заломанным козырьком – таким его запомнили…).

      – Я слышал, – сказал Лев Илье Либензону. – Оксфордский университет пригласил вас на конгресс, устроенный в вашу честь.

      – Кремль против.

      – Вот гады, – Лев отпил глоток вина.

      – Это плохой для меня знак, – Либензон опустил голову.

      Разными почерками фломастером исписаны обои:

      «Не будь слишком строг и не выставляй себя слишком мудрым: зачем губить себя?»

      Студенты читали обои.

      – Алия осовременила иудаизм. Пришла молодежь, – сказал хроникер алии Чернобельский – он писал нескончаемую «Хронику нерасставанья».

      – То, что СКАЧАТЬ