Колыбельные неведомых улиц. Разговоры с бездомными об их жизни. Денис Станиславович Проданов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мог себе позволить вещи, которые другие не могли себе позволить.

      Конфликт кончился тем, что меня отправили в спецшколу [для трудных подростков]. Есть такой город Кимры, я думал, на юг отправили, оказывается, Савёловский район, Калининская область. То есть это от Москвы два часа до Савёлова, ну и там десять минут ходьбы до спецшколы. Там чего, там всё по-людски, жёстко, но по-людски: на первом плане спорт, на втором плане работа. Ну а работа какая там: станки, учились работать на станке, потом швейное производство, обувь шили. Я в то время очень хорошо узнал, где и что в Москве. Потому что нас постоянно возили в Москву на экскурсию, посещали музеи, выставочные залы, буквально всё. Хорошая программа была…

      [Это] считай, я был пятый класс, я пробыл там год, через год меня отец забрал оттуда. Приехали в Ярославль, надо в школу, куда в школу? И меня в девятый класс вместо шестого, в вечернюю школу. Трудоустроился на „Парижскую коммуну“ – это деревообрабатывающий комбинат. Устроили экспериментальный цех эксклюзивного творения, то есть нас работало там три человека: два старичка и я – молодой. Вот они меня учили всему этому разному, научили до шестого разряда. [Занимались] всем: от, например, шкатулок до хороших гробов. Не беру во внимание, допустим, мебель, которую по своим эскизам приходили и заказывали: вот так хочу, так хочу, так хочу…

      А государственные заказы, какие там были заказы? В то время чем там занимались – это шпонили, короче, брёвна – берёзу, делали заготовки, из этих заготовок делали просто полки книжные, больше ничего там не делалось в то время. Это восемьдят четвёртый, что ли, я уж и не помню, какой это год был. Это просто сидеть вспоминать, потому что столько всего после этого происходило.

      [На деревообрабатывающем мне] понравилось. Я сам-то по сути дела такой: мне бы всему научиться. Я всегда пытался, старался всегда чего-то перехватить, чему-то научиться у стариков. Те же самые шкатулки, я их научился резать их в Архангельске, на лесоповале. Это всё по той же химии. Я не продеждался на химии, мне остаётся три месяца до конца и у меня происходит конфликт с узбеком. Тогда же и поляки, и узбеки были в России; и в тюрьмах, и везде они были.

      Как раз у меня сын родился. Конфликт произошёл на почве [того, что] он избил старика, а я заступился. Конфликт не на улице, а в самом общежитии. Избил он его в умывальнике, а напротив умывальника – дверь хозяина, то есть директора этого заведения. Он дверь открывает, этот – весь в крови, на полу кровь. Ну и меня дальше-больше, одно за другим. Ну и мне добавляют срок и отправляют на поселение в Архангельской области. На вольное поселение, ещё на три года. Семья, жена не хотела, она на тот момент уехала к себе в Азию. Она сама жительница Средней Азии, жила там с родителями, с сыном. Я-то каждый день ждал. А поехал туда своим ходом, там дают адресат, всё, своим ходом приехал. Там остепенился, показали, где жить, то-сё. Жил, работал на повале, потом на МАЗе лес возил по зимнику.

      Хорошие условия. Есть такой город Лешуконское, Архангельской области. Хозяин поселения, СКАЧАТЬ