Великие судьбы русской поэзии: Начало XX века. Евгений Борисович Глушаков
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Великие судьбы русской поэзии: Начало XX века - Евгений Борисович Глушаков страница 10

Название: Великие судьбы русской поэзии: Начало XX века

Автор: Евгений Борисович Глушаков

Издательство:

Жанр: Биографии и Мемуары

Серия:

isbn: 978-5-9765-0893-4

isbn:

СКАЧАТЬ кроме ощущения супругою собственной неверности и вины, пожалуй, и не было. Ни его призывов вернуться, ни уверений, что он без неё погибает, Любовь Дмитриевна не услышала. Один, совершенно один. Блок начинает сознавать это одиночество с каким-то особенным упоением своей забытостью: «Хвала создателю! С лучшими друзьями и «покровителями» (А. Белый во главе) я внутренне разделался навек. Наконец-то! (Разумею полупомешанных – А. Белый и болтунов – Мережковские)».

      А между тем именно теперь, всеми брошенный и обо всех тоскуя, поэт создаёт за шедевром шедевр: «О весна, без конца и без края…», «Россия», «На поле Куликовом»… Это уже не чета «Снежной маске», когда отнюдь не в творческой, а скорее в любовной горячке Блок писал за стихотворением стихотворение без ярких образов, глубоких мыслей, запоминающихся интонаций. Не заказное, но вроде того, ибо это стихоизвержение (За десять дней – 30 стихотворений!) было спровоцировано лукавой просьбой актрисы, мол, напишите мне что-нибудь для чтения на эстраде. Напросилась-таки на посвящение. Но лишь теперь, когда и эта боль отболела, пришли настоящие строки. Увы, творческий пир – это чаще всего горькое похмелье на пиру житейском.

      В РЕСТОРАНЕ

      Никогда не забуду (он был, или не был,

      Этот вечер): пожаром зари

      Сожжено и раздвинуто бледное небо,

      И на жёлтой заре – фонари.

      Я сидел у окна в переполненном зале.

      Где-то пели смычки о любви.

      Я послал тебе чёрную розу в бокале

      Золотого, как небо, аи.

      Ты взглянула. Я встретил смущённо и дерзко

      Взор надменный и отдал поклон.

      Обратясь к кавалеру, намеренно резко

      Ты сказала: «И этот влюблён».

      И сейчас же в ответ что-то грянули струны,

      Исступлённо запели смычки…

      Но была ты со мной всем презрением юным,

      Чуть заметным дрожаньем руки…

      Ты рванулась движеньем испуганной птицы,

      Ты прошла, словно сон мой легка…

      И вздохнули духи, задремали ресницы,

      Зашептались тревожно шелка.

      Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала

      И, бросая, кричала: «Лови!..»

      А монисто бренчало, цыганка плясала

      И визжала заре о любви.

      Стихотворения, вроде этого – отличающиеся «парфюмерной красивостью» (выражение Мандельштама), встречаются у Блока всё реже и реже. Уже в письме за 1906-й год, адресованном Евгению Иванову, поэтом было провозглашено: «Настал декадентству конец…» И могло ли быть иначе, когда революционный подъём кровавого 1905 года положил предел историческому упадку и открыл новые пути становления российского гражданского духа, обновления искусства и литературы. В стихах Блока всё жёстче, всё яснее звучат строки, полные реализма и правды. Да и сам он становится всё нелицеприятнее и суровей.

      В конце лета возвратилась Любовь Дмитриевна. Об этих сумбурных бестолковых гастролях СКАЧАТЬ