Россия – боль моя. Том 4. Татьяна Александровна Борщевская

Чтение книги онлайн.

      В связи с юбилеем Родиона Щедрина опять имела счастье увидеть кусочки из «Кармен-сюиты» с Майей Плисецкой. Каждое ее движение полно такого драматизма, силы и красоты! Это невозможно рассчитать. Это от Бога, от таланта, от гениальности, от учителей эпохи.

      Очень часто эпоха уносит с собой какие-то свои секреты: росписи фарфора, акустики храмов и мн. мн. др.. И когда смотришь сегодня на наш молодой балет, на великолепный балет зрелых мастеров, вспоминаешь «Жизель» Улановой, Лебедя Плисецкой, Спартака Владимира Васильева и каждый жест любого их танца на сцене, понимаешь: эпоха 20-го века тоже унесла с собой то, чего сегодня просто нет. Унесла высокую духовность не только из балета, не только из искусства – из жизни вообще. Новые поколения оценить этого не могут. Нельзя оценить то, чего не знаешь. А это внутреннее, глубинное…

      Леонид Якобсон умел вплетать чувство в сложный рисунок своих танцев. Там не было суеты, желания успеть больше; сложность танца была не самоцелью, а драматическим содержанием танца. Чувство меры было дано Якобсону как великому мастеру, но советская сцена не приняла Якобсона.

      У сегодняшних очень хороших танцоров есть чувство профессионального долга, желание успеха, но у них нет трепета перед святыней искусства. Наверное, романтизм навсегда ушел из нашей жизни, Его место заняли трезвость, расчет, деловитость. Поэтому и в их танце есть напряжение действия, но нет напряжения чувства. (А ведь балет – это выражение состояния души через возможности тела, а не демонстрация возможностей тела.) А потому их танцы или не трогают, или удивляют, но не заставляют восторгаться или плакать, как танцы наших великих мастеров 20-го века. Плисецкая не прыгает в шпагате, а летит. Может быть, шпагат, по нынешним меркам, недостаточно совершенный, но это легкий, истинный, «душой исполненный полет», а не строгая фигура тела.

      Когда они танцевали, ни на одно мгновение не рвалась нить ДРАМАТИЧЕСКОГО действия; его напряжение шло через все сцены балетного спектакля, оно было в каждом движении танцора. Даже в концертах каждый танец – это была новелла: в нем был сюжет, развитие действия и финал.

      У Екатерины Максимовой в дни ее юбилея (февраль 2004-го) спросили: «Какая Ваша роль Вам более всего дорога?» – Она ответила: «Дороги все роли. Они все выстраданы.» ВЫСТРАДАНЫ! Похоже, это понятие ушло из искусства, может быть, навсегда. Сейчас роль, не только в балете, но в балете особенно, нужно не выстрадать, а отработать.

      (Среди среднего поколения в нашем балете есть много прекрасных балерин и танцоров, блестящих, известных мастеров танца, но великих – нет.)

      Нельзя не отметить, что современный балет весьма расширил свое жизненное пространство, охват проблем, но утратил романтизм и, в значительной степени, красоту. (А вот «Золотой век» в постановке Юрия Григоровича, достаточно современной, СКАЧАТЬ