Проданная деревня (сборник). Борис Можаев

Чтение книги онлайн.

      Гузёнков выдавил какой-то рычащий звук и сердито посмотрел на Корнеича.

      – Садитесь! – сказал судья. – Свидетель Степушкин!

      Поднялся с первой скамьи заместитель Гузёнкова, седовласый, с бурой, изрытой глубокими морщинами шеей, свистуновский колхозник, вечный заместитель председателя.

      – Вы подтверждаете, что Кузькин был на общем колхозном собрании двадцатого сентября?

      Степушкин глядел куда-то в потолок, на лбу его появились такие же бурые, как на шее, борозды.

      – Кажется, был, – произнес наконец Степушкин.

      – Был или нет?

      – Да вроде бы…

      – Вы что, в прятки с судом играть решили? – Судья повысил голос.

      – Не помню. – Степушкин сел.

      – Кто извещал Кузькина о решении собрания? – спросил судья, глядя на председателя.

      Гузёнков ответил, не вставая:

      – Бригадир передавал мой приказ.

      Встал Пашка Воронин.

      – Да, я предупредил Кузькина. Он сидел на лесном складе, как раз под вечер. Я подошел к нему, посидел еще рядом. Потом сказал, чтобы он не сажал картошку на огороде, потому что огород не его, а колхозный.

      – Подсудимый Кузькин, было такое предупреждение?

      – В точности было! – сказал Фомич.

      – Чего ж еще надо? – крикнул Гузёнков.

      – Но, гражданин судья, дозвольте слово сказать? – обратился к судье Фомич.

      – Пожалуйста.

      – Воронин почти каждый день меня стращал: то говорил, что меня вышлют. Потом грозился посадить в тюрьму. А потом огород отобрать. Мало ли чего он говорил. Я уж и верить перестал. А ведь решение общего собрания – это же закон. Так я понимаю, гражданин судья?

      – Правильно!

      – Значит, законное постановление и передавать надо под расписку, документом. Выписать это решение на бумаге, прислать мне. Я бы прочел, расписался. Закон!

      – Правильно! Под расписку не вручалось решение собрания Кузькину? – спросил судья Гузёнкова.

      – Нет, – ответил, краснея, Гузёнков.

      Теперь все смотрели на него. А Фомич еще и добавил:

      – А стращать словами-то у нас мастера…

      Когда суд удалился на совещание, Гузёнков встал и, тяжело грохая сапогами, ушел из клуба. За ним подался и Пашка Воронин. А Корнеич и Степушкин понуро сидели на опустевшей скамье, боясь оглянуться в зал. Там шумно гомонили, отпуская крепкие шутки в адрес незадачливых свидетелей. Всем было ясно, что Фомич выиграл дело. И когда судья зачитал оправдательный приговор, кто-то крикнул на весь зал:

      – Он из воды сухим выйдет! Живой – он и есть живой…

      В конце июня, только лишь успели колхозы развезти лес от Фомича, как позвонил начальник электростанции:

      – Кузькин, не спишь там?

      – Гуси не дают. Развели их ноне, как саранчу. Мясопоставки отменили. Вот они и орут от радости на все Прудки.

СКАЧАТЬ