Москва и москвичи. Репортажи из прошлого. Владимир Гиляровский

Чтение книги онлайн.

      Вспомню белильный завод так, как он есть. Приходится заглянуть лет на десяток вперед. Дело в том, что я его раз уж описывал, но не совсем так, как было. В 1885 году, когда я уже занял место в литературе, в «Русских ведомостях» я поместил очерк из жизни рабочих «Обреченные». Подробнее об этом дальше, а пока я скажу, что «Обреченные» – это беллетристический рассказ с ярким и верным описанием ужасов этого завода, где все имена и фамилии изменены и не назван даже самый город, где был этот завод, а главные действующие лица заменены другими, – словом, написан так, чтобы и узнать нельзя было, что одно из действующих лиц – я, самолично, а другое главное лицо рассказа совсем не такое, как оно описано, только разве наружность сохранена… Печатался этот рассказ в такие времена, когда правду говорить было нельзя, а о себе мне надо было и совсем молчать.

      А правда была такая.

      Вечереет. Снежок порошит. Подходим к заводу. Это ряд обнесенных забором по берегу Волги, как раз против пароходных пристаней, невысоких зданий.

      Мой спутник постучал в калитку. Вышел усатый старик-сторож.

      – Фокыч, я новенького привел…

      – Ну-к што ж… Веди в контору, там Юханцев, он запишет.

      Приходим в контору. За столом пишет высокий рыжий солдатского типа человек. Стали у дверей.

      – Тебе что, Ванька?

      – Вот новенького привел.

      Юханцев оценил меня взглядом.

      – Ладно. В кубовщики. Как тебя писать-то?

      – Алексей Иванов.

      – Давай паспорт.

      – У меня нет.

      – Ладно. Четыре рубля в месяц. Отведи его, Ваня, в казарму.

      А потом ко мне обратился:

      – Поешь, выспись, завтра в пять на работу. Шастай!

      Третья казарма – длинное, когда-то желтое, грязное и закоптелое здание, с побитыми в рамах стеклами, откуда валил пар… Голоса гудели внутри… Я отворил дверь. Удушливо-смрадный пар и шум голосов на минуту ошеломили меня, и я остановился в дверях.

      – Лешай, чего распахнул! Небось лошадей воровал, хлевы затворял!

      Услыхал я окрик и вошел.

      Большая казарма. Кругом столы, обсаженные народом. В углу, налево, печка с дымящимися котлами. На одном сидит кашевар и разливает в чашки щи. Направо, под лестницей, гуськом, один за одним, в рваных рубахах и опорках на босу ногу вереницей стоят люди, подвигаясь по очереди к приказчику, который черпает из большой деревянной чашки водку и подносит по стакану каждому.

      – Эй, ты, новенький, подходи! – крикнул он мне.

      Я становлюсь в очередь и тоже получаю стакан сивухи и сажусь к крайней чашке, за которой сидело девять человек.

      Здоровенный рыжий безусый малый крошит говядину на столе и горстями валит во щи. Я напустился на горячие щи.

      – Ишь ты, с воли-то пришел, как хрястает, поглядеть любо! – замечает старичонка с козлиной бородкой.

      – А тебе завидно, ворона дохлая?

      – Не завидно, а все-чки…

      Свалили в чашку говядину. Сбегали к СКАЧАТЬ