Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919). Владимир Хазан

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с самой казнью. Об этом писали Савинков в ВТ, сам Рутенберг, чьи записки в общей сложности выходили трижды: впервые, под названием «Дело Гапона», они появились в издававшемся в Париже бурцевском «Былом» (1909. № 11/12. Июль-август. С. 29–115)⁹, во второй раз, без 3-й части, в том же «Былом» (1917. № 2. C. 6-67)¹⁰ и, наконец, в 1925 г. отдельной книгой, приуроченной к 20-летней годовщине «кровавого воскресенья». Инициатором последнего издания явился историк П.Е. Щеголев¹¹, занимавшийся изучением документов Департамента полиции. В предваряющей книгу редакционной заметке говорилось:

      Издательство сожалеет о том, что, печатая отдельным изданием записки П.М. Рутенберга, оно не имело возможности войти в сношения с автором и предложить ему сделать дополнения и изменения, необходимость которых представляется особо очевидной, ибо автор, издавая в 1909 году свои записки, был весьма стеснен двойной цензурой – цензурой времени (расцвет реакции и т. д.) и цензурой партийной, с.-р. – овской. В деле Гапона поведение ЦК партии с.-р. было весьма конфузно, и, наводя строжайшую цензуру на записки П.М. Рутенберга, ЦК с.-р. думало <sic> покрыть свой конфуз (Рутенберг 1925: <1>).

      Щеголев здесь несколько лукавил: говоря о невозможности связаться с автором (Рутенберг в это время жил уже в Палестине), он тщательно скрыл тот факт, что этот самый автор в категорической форме был против данного издания и через живших в Ленинграде сестру Розу Моисеевну и бывшую жену всячески стремился предотвратить его.

      О том, что книга вышла в свет, 1 марта 1925 г. Рутенбергу сообщила О.Н. Хоменко (RA). И не только сообщила, но и отправила ему саму книгу, которая, как видно, до Рутенберга не дошла: по крайней мере более чем через 10 лет он выражал желание иметь ее (именно так, вероятно, следует интерпретировать фразу из письма к нему С.П. Постникова от 15 декабря 1935 г.: «Егор Егорович Лазарев передал мне, что Вы интересуетесь книгой Ваших воспоминаний, изданной в советской России»). Предусматривая такую возможность – неполучение книги адресатом, Ольга Николаевна переписала для Рутенберга приведенный выше текст издательского предисловия:

      Пишу тебе на всякий случай, если книга почему-либо до тебя не дойдет, оговорку, напечатанную Щег<олевым> на первой странице.

      Полагаем, что Щеголев лукавил не только в этой «оговорке». Вряд ли он не сознавал, насколько нереально было «войти в сношения с автором и предложить ему сделать дополнения и изменения», даже если бы тот очень этого захотел. Одно дело напечатать книгу как бы «мертвого» автора, оставившего след в российской истории, другое – если бы «живой» Рутенберг подал свой голос из Палестины. «Этот» Рутенберг был для большевистской России табуирован наравне, скажем, с В. Жаботинским, с которым они вместе стояли у колыбели создания Еврейского легиона в годы Первой мировой войны или – уже в Эрец Исраэль – еврейских отрядов самообороны. В советских исторических источниках Жаботинский именовался не иначе как «сионистским авантюристом», который

      под лозунгом борьбы за еврейскую Палестину увлек группы мелкобуржуазной СКАЧАТЬ