Зелёный велосипед на зелёной лужайке. Лариса Румарчук

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Это был Урал. Здесь было много солнца. И если одна сторона улицы была на солнце, а другая в тени, то это выглядело как день и ночь (нигде потом я не встречала такого контраста света).

      Это была Башкирия, Солнечная Башкирия, как ее называли. И когда приходила весна, она сваливалась сразу: светом, грохотом, половодьем. А какие ручьи текли в канавах! Они клокотали, дыбились, пенились (никогда больше в жизни, ни разу и нигде я не встречала таких ручьев!). По мутной воде, вздыбленной, клокочущей, летели, обгоняя друг друга, щепки – наши корабли. И когда я опускала на воду свой кораблик и смотрела, как он летел, мгновенно подхваченный потоком, у меня захватывало дух.

      Мы приехали сюда в эвакуацию. Я, моя младшая сестра Эля и бабушка. Наш сосед – старик с квадратной белой бородой – все время молчал.

      – Его уплотнили. Вот он и сердится, – говорила бабушка.

      – А мы-то при чем? – говорила я.

      – Мы-то ни при чем, а все-таки из-за нас его уплотнили, – отвечала бабушка.

      Однажды, когда он проходил по коридору твердыми шагами хозяина, бабушка догнала его и сказала:

      – Вы уж не обижайтесь. Война скоро кончится. Мы уедем, и комната снова ваша будет.

      – У Ивановых квартиранты уехали, а ордер в исполком сдали. Им и подселили других, – глухо ответил старик. – Нет, что с возу упало, то пропало.

      Дом был бревенчатый, с длинным глухим забором. Доски в заборе пригнаны так плотно, что ни щелочки. А у калитки росла бузина, несъедобная, волчья ягода. Но какая же она волчья, если такая красная и веселая? Когда она цвела, дом выглядел менее мрачным. На ночь закрывались ставни, что очень забавляло меня и Элю. Сначала ставни закрывала бабушка, потом разрешила мне. В комнате становилось так темно, что я все время опаздывала в школу: думала, еще ночь. А потом научилась узнавать утро по просвету в круглой дырке, куда вставляли болт.

      Училась я в старой деревянной школе, низкой и длинной, похожей на барак. А как раз напротив нашего дома, через дорогу, стояло великолепное здание, каменное, в четыре этажа, с огромными окнами.

      – Это школа, – сказала мне какая-то женщина, когда мы стояли у водокачки.

      – Школа? – удивилась я. – Вот так раз. А почему же в ней не учатся?

      – Там сейчас госпиталь, – грустно пояснила женщина и добавила, поправив платок: – Перед самой войной построили. Только собирались открыть.

      …Однажды к нам лезли воры. Кто-то ломился в дверь и кричал глухо:

      – Нюрка, открой, дура!

      Мы были дома одни: сосед куда-то ушел. И бабушка сказала дрожащим голосом:

      – Никакой Нюрки здесь нет. Дома только я, больная женщина, и двое детей.

      Стук прекратился. Наверное, воры удалились на совещание. Бабушка несколько раз подходила к дверям и прикладывала ухо.

      Потом в дверь снова забарабанили.

      – Нюрка – это их хитрость, – сообразила бабушка, – это они для отвода глаз придумали.

      Она влезла СКАЧАТЬ