На нарах с Дядей Сэмом. Лев Трахтенберг

Чтение книги онлайн.

      Я готов был расцеловать своего нового добродетеля.

      «Все-таки мир не без добрых людей», – тихо радовался я, двигаясь по тюремным коридорам за добрым дедушкой.

      Как и на улице, на меня вовсю пялились многочисленные карие глаза из открытых дверей камер.

      Я толкнул вперед незапертую задрипанную дверь в свое новое жилище с металлическим номерком «315». «Звонить 12 раз», – мрачно пошутил я над собой и вынужденным коммунальным житьем-бытьем.

      Вместе со мной нас стала ровно дюжина.

      Глава 14

      Тюремный интернационал

      «Дети разных народов, мы мечтою о мире живем!»[121] Это о моих новых друзьях-товарищах и обо мне.

      Хотя, конечно, они и я мечтали не о мире во всем мире, а о собственной свободе. Еще – о вкусной еде, многочасовом сексе и сказочном богатстве. Совсем немного – о неминуемом возмездии врагам и новых планах на жизнь: легальных и не очень.

      Моя 315 камера являла собой настоящий капиталистический интернационал – двенадцать разношерстных братьев-архаровцев.

      Лук Франсуа Дюверне – бывший гаитянин, Марио Санчес из Мексики, Роберто Лопес и Кочетон из Колумбии, Чанчи из Доминиканской Республики, Сэл и Джонни – итальянцы из Нью-Джерси, Флако – коренной филадельфиец, Джуниор – чернокожий из Южного Бронкса, Блайнд – вашингтонская штучка, Уай Би – мой сосед по Бруклину и, наконец я, Лева Трахтенберг, – обладатель паспортов Соединенных Штатов и Российской Федерации.

      Как семья является ячейкой общества, так и камера – ячейкой тюрьмы.

      «Типические герои» в «типических ситуациях» американского «преступления и наказания».

      Четверо испанцев из Латинской Америки, пять чернокожих и трое бледнолицых. С последними в нашей комнате был явный перебор, ибо по статистике Форта-Фикс в стандартной камере полагалось иметь только одного или половину белого зэка.

      Семьдесят процентов моих соседей сидело за продажу наркотиков, один кадр – за финансовые махинации, пожилой итальянец торговал оружием, его юный компатриот – за содержание подпольного казино и, наконец, я – за «обман правительства США и преступный сговор с целью вымогательства».

      С нашими сроками все тоже было в полном порядке и вполне «типически».

      Четверых сокамерников приговорили к 15 годам и выше, троим влепили по десяточке, двое сели лет на 7–8, один – всего на два года. Мы с соседом получили по пятерке.

      Я находился в районе между самым маленьким из больших сроков и самым большим из маленьких.

      По официальной статистике Форта-Фикс средний зэк «мотал срок» семь лет. По-американски – мало, по-российски – много, а по-моему – бесполезно, ибо длинный срок только ожесточал человека.

      По большому счету – горбатого исправляла только могила.

      Среди зэков моей тюрьмы на путь праведный собиралось становиться процентов СКАЧАТЬ