Ласко́во. Петр Смирнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тот же вечер Глухой пришел жаловаться. Ушел довольный и моим позором и тем, что за стекло ему заплатили.

      А меня долго жгла обида…

      Кража

      Старую избу, в которой жили, решили перебрать. Всё, что в ней было, перенесли в новую. И стали жить в новой, хотя и без печи.

      Как-то поздно вечером мама тихонько говорит мне:

      – Поедешь с отцом в лес, – и подаёт старенький свой полушубок.

      Не очень-то хочется мне ночью ехать в лес, да делать нечего – сижу и жду команды.

      Когда совсем темнеет и деревня погружается в сон, мы с мамой через заднее крыльцо выходим во двор. У папаши уже запряжён в роспуски конь. Мы садимся на телегу и выезжаем со двора. Отец останавливает коня и тихо закрывает ворота. Мильтон без лая проводит нас и остается сторожить дом.

      Конь наш Васька с любой крутизны умел съезжать шагом, а на нашем пути крутых спусков и не было. Телега катится без грохота, слегка пощелкивая на осях обильно смазанными колёсами.

      На нашем пути два ручья. Их русла неглубоки, но уж больно вязкие берега, разбитые копытами коней и колёсами телег. Ручьи наш конь очень не любил. Стремился проскочить с ходу. Вот и теперь проскакивает. А это ж шум какой!..

      Вон у Бобкиных конь – лену́щий, не дай бог. Зато в любой грязи ступит ногой, постоит, подумает. Переступит и снова думает. Переедешь на нем хоть грязный ручей, хоть речку – ни шума тебе, ни брызг. А наш – беда!

      Однако ж не попросишь у Бобки коня ехать за кражей…

      У нас, в Ласко́ве, был свой лес, но в нем не было строевых лесин. Они росли только в махновском лесу под названием Кито́вка, да еще в терехо́вском. Тот и другой охранялись своими же деревенскими лесниками. В Терехо́вке лесником был Гусак. Он-то и разрешил папаше, как свояку, украсть нужную лесину, но так, разумеется, чтобы Гусак “о том не знал”.

      Туда проезжаем благополучно – нас, кажется, никто не видел. Тереховский лес таинственно притих, и мне страшно еще до въезда в него. Все молчат. Конь Васька всю дорогу вострит уши, ловит каждый шорох в кустах. Несколько раз шарахается в сторону, но, удерживаемый вожжами в крепких руках отца, тут же успокаивается и продолжает идти спорым шагом по наезженной дороге.

      Сознание того, что едем красть, не дает покоя. Кажется, из каждого куста кто-то следит. При въезде в лес страх усиливается. Воров тогда судили своим судом – били беспощадно, до полусмерти. Не дай бог – попадёмся тереховским мужикам, думаю я, тогда не миновать беды. Я их всех знаю в лицо, но не могу, как ни стараюсь, представить себе картину избиения отца. Представляется другое: папашу стыдят, а ему нечего сказать в своё оправдание. Именно это меня и тревожит…

      Конь при въезде в лес вздрагивает и приседает всякий раз от треска сломавшейся под колесом сухой ветки. Наводит страх шёпот осиновых листьев на вершинах деревьев.

      Сколько хожено в Тереховку днём! Лес как лес. И дорога хорошо знакома. И люди знакомы. Поздороваешься и идёшь себе.

      А теперь СКАЧАТЬ