Сборник. Книга 1. Роман «Седой» и другие избранные произведения. Александр Войлошников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ грома казачьей лавы, летящей в кавалерийскую атаку! – и, невольно, потянется, рука к бедру, чтобы ощутить жутковатый восторг от чувства смертоносности острой шашки в лихом замахе… и полыхнёт азартным жаром в крови страстный порыв: успеть доскакать, дотянуться и… рубануть острой, как бритва, казачьей шашкой по ненавистной будёновке чоновца!

      В том же яростном порыве – порыве атакующей казачьей конницы, – рождались трагичные скульптуры Нины Буровой, скульптуры чуждые, непонятные французским буржуа – основным заказчикам и покупателям скульптур. Воспитанные на утончённом фимиаме искусств, иллюстрирующих библейские сюжеты, тонкие ценители эллинской эротики, благопристойные буржуа, вздрагивали, как от удара электрическим током, увидев застывший в гипсе, вихрь сабельной схватки и лица искаженные ненавистью и яростной жаждой смерти врага, такой лютой жаждой мести, за утоление которой и собственной жизни не жалко!

      Талант – не расстёгнутая ширинка – не каждый его сразу видит. Не находили страстные работы Нины Буровой отклика в устричных душонках буржуа, не понимавших чувства ярости и боли, душонках заплывающих голубеньким жирком прохладного равнодушия. Не пользовались успехом её работы у склеротичных сексуальных бодрячков, падких на прелестные округлости попочек муз и граций, закруглённых по холодным классическим образцам античной эротики.

      Не ублажала Нина Бурова души французских снобов, подражаниями эталонной красоте скульптур Микельанджело, очарование которых воплощено в идеальной законченности форм, замороженных в зябком глянце мрамора. Мотыльково восторженным французским эстетам не понятен был внутренний взрыв чувств в скульптурах Нины, где пламя страстей раскрывается не столько в декоративности жестов и внешних форм, сколько рвётся из глубины скульптур, подобно сокрушительной энергии, спрессованной в тротиловых зарядах.

      Да и сама грубо шершавая фактура российских страстей, так не похожая на отполированные традициями эталоны чувств, освященных мастерами Возрождения, отпугивала робких французских эстетов. Не могли они понять талантливость работ Нины Буровой, в которых замерли мгновения эмоциональных взрывов самых сильных из чувств человеческих: страха и ненависти! Чувств, из которых состоит душа России.

      Долго, замысловато вели Гриневского и Нину от Новороссийска до Парижа пути-дороги эмиграции, чтобы в тот же день, час и минуту подвести к двери аудитории в Сорбонне.

      – Здравствуйте, земляк! – сказала Нина по-русски. И улыбнулась.

      – А… а как вы узнали?… простите!.. здравствуйте!.. добрый день!!.. что я – русский? – смешался от смущения Гриневский, забыв открыть дверь женщине.

      – Французы не смотрят на женщину так испуганно… И не держатся так долго за дверную ручку! – рассмеялась Нина.

      С этой минуты начался отсчёт минут, дней и месяцев неразделённой и мучительной любви Гриневского. Полюбил Гриневский СКАЧАТЬ