В стране воспоминаний. Рассказы и фельетоны. 1917–1919. Надежда Тэффи

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Что касается провокаторов, то ведь мало слышать их, потому что слова и дела их всегда соответствуют и даже превосходят самые яркие лозунги «обрабатываемой» ими партии, – надо чувствовать, как они говорят и делают. Для людей, лишённых этой чуткости, всегда будут происходить события, которых они никак не ожидали.

      Разве не дискредетировано теперь слово «большевик» навсегда и бесповоротно?

      Каждый карманник, вытянувший кошелёк у зазевавшегося прохожего, скажет, что он ленинец!

      Что ж тут? Ленин завладел чужим домом, карманник – чужим кошельком. Размеры захватов разные – лишь в этом и разница. Ну да ведь большому кораблю большое и плавание.

      Ленинцы: большевики, анархисты-коммунисты, громилы, зарегистрированные взломщики – что за сумбур! Что за сатанинский винегрет!

      Какая огромная работа – снова поднять и очистить от всего этого мусора великую идею социализма!

      Большевики хотели сделать смотр своим приверженцам en grand.[21] Порадовать своё сердце.

      Мне приходилось часто слышать ленинцев на маленьких уличных митингах. Их антураж всегда был трогательно хорош.

      Один раз, в знаменитую ночь после милюковской декларации, какой-то большевик на углу Садовой требовал отказа от аннексий и контрибуций. Стоявший рядом со мной молодой солдат особенно яро поддерживал оратора – ревел, тряс кулаком и вращал глазами.

      Я прислушалась к возгласам солдата:

      – Не надо аннексий! Долой! Ну её к чёрту. Опять бабу садить! Долой её, к чёрту!

      Вот кто поддерживал ленинцев.

      – Опять бабу садить!

      Солдат искренно думал, что аннексия – это баба, которую собираются куда-то садить. Да ещё «опять». Значит, она и раньше сиживала, эта самая аннексия.

      В другой кучке центром был высокий солдат-хохол, старательно уверявший, что министров надо выгнать, иначе «хидра реакции поднимет свою голову».

      А рядом стояла старуха, утирала слёзы и умиленно приговаривала:

      – Дай ей Бог, сердешной, пошли ей Господи! Уж намучавши, намучавши…

      Всё это похоже на выдуманную фельетонную юмореску, но даю вам честное слово, что это слишком глупо, чтобы быть выдуманным.

      Это было частичное выступление великой армии Ленина. Выступление идейное.

      Но ведь Ленин своей армией доволен. Старухой, молившейся за гидру реакции. Доволен солдатом, не желающим «садить бабу». Доволен даже Малиновским. Даже теми несколькими десятками зарегистрированных громил-специалистов. Он от них не отречётся.

      Великое триумфальное шествие безграмотных дураков и сознательных преступников.

      Каждый, кто желает поменьше работать и побольше жрать, смело называет себя ленинцем.

      – Жраньё явное и равное.

      Любая лошадь подпишется под таким лозунгом и пойдёт за хозяином, провозгласившим его.

      А Ленин, рассказывая о заседании, на котором были он, Зиновьев, Каменев и пять лошадей, будет говорить:

      – Было СКАЧАТЬ