– Ты что, сученыш, – кричал он, – ничего не перепутал?
Он прижал меня к полу своим, казалось двухтонным телом. У меня не хватало сил даже на то, чтобы пошевелить руками. Я пытался дотянуться до его лица, но не мог. Снова начало темнеть в глазах, мне хотелось откашляться, но я не мог сделать вдох. Голова будто расширялась изнутри и собиралась взорваться. Сейчас, при близости смерти, у меня не возникло никаких мыслей и воспоминаний, кроме желания выжить. Я чувствовал лишь, что вот-вот я задохнусь. В глазах потемнело, но через мгновение начало светлеть и даже слепить. Рот, нос и легкие резко наполнились воздухом, я даже почувствовал его сильное течение в горле. Человек, собиравшийся меня убить, как птица, вспорхнул надо мной и ударился о стену.
– Твою ж мать, Перископ, я куда сказал его посадить? – крикнул знакомый голос Сана.
Его громоздкое тело проплыло плавно рядом и нанесло моему несостоявшемуся убийце несколько могучих жестких ударов, от которых тот рухнул навзничь. Сан подошел к девушке и поинтересовался ее самочувствием, на что та, через слезы, ответила:
– Все хорошо, я в порядке.
Затем я почувствовал, как его сильные руки подняли меня как ребенка и посадили возле стены.
– Принеси воды, – скомандовал он солдату, и обратился ко мне, – дыши, не торопись, спокойно. Живой?
Я, откашливаясь, утвердительно кивнул. Здоровяк похлопал меня по плечу и встал. Он осмотрел побитого им человека, ботинком повернул ему голову. Тот дышал громко похрипывая. Перископ принес бутылку с водой, открутил крышку и поднес ее к моим губам. Было больно глотать, но она была такая приятная на вкус.
– Перископ, ты совсем идиот? – обратился Сан к солдату.
Тот отдал мне бутылку и, вытянувшись перед командиром, парировал:
– Ты же сам сказал, отвести его к этим двоим на перевоспитание.
– К этим? – Сан пальцем указал на меня и девушку. – Ты в своем уме? Его перевоспитывать должны, а не он их. К боксерам его надо было.
– Ты сказал «к двоим», я отвел «к двоим». У меня только здесь двое.
– Ты что, боксеров развел по разным камерам?
– Ну да. Так безопаснее. Их же пятеро всего осталось. В первой и второй по боксеру, в третьей клоун, а здесь эти.
– А почему ты музыканта к клоуну не посадил вчера?
– Ты сказал в любую загружать, я и загрузил. С каких пор мы занимаемся ротацией мяса?
Сан вздохнул, СКАЧАТЬ