– Ну что ж, господа, мы выбиваемся из графика. Мне надлежит доставить вас в другое, менее комфортабельное транспортное средство.
– А что, за женщин и детей коллекционеры платят двойной тариф, а? – с омерзением выдавил я из себя.
– А это не ваше дело, инспектор. Уж за вас то мне точно заплатят двойной тариф. И прошу вас, не нужно этого ханжества. Не стоит относиться к коллекционерам с таким отвращением, Асл. Они по крайней мере не казнят и не отправляют в ссылки на железные острова таких как я. В отличие от всех вас. А ведь вы, люди, называете меня и моих собратьев – Богами. Неспроста, Асл, ой неспроста. И что же выходит, вы решили, что Богов можно казнить или заточать в ссылки? А? Воистину люди потеряли всякий страх.
Парень сделал последнюю затяжку, выбросил окурок в снег и моё тело вдруг перестало мне повиноваться. Я будто бы мгновенно сделался в нём пассажиром. Пропали усталость, боль в затылке. Я чувствовал, как сознание сжалось в комок и сосредоточилось где-то в самой верхней части головы. Этим сознанием был я. Моё тело больше мне не принадлежало.
– Я оставил вам способность видеть и говорить, господин инспектор. Вы кажется хотели о чём-то меня спросить, верно? Там, в курительной. Прошу вас, давайте обсудим всё, что вам интересно.
Мы двинулись вперёд вдоль состава, по утоптанной тропе. Впереди, перед локомотивом, чернело что-то огромное.
Скоро мы окажемся там.