Триумфальная арка. Ночь в Лиссабоне. Эрих Мария Ремарк

Чтение книги онлайн.

      – Он прав. Он был на основной дороге. Чем вы возмущаетесь?

      – Ясное дело, он прав. Потому я и возмущаюсь.

      – А если бы он был не прав, что тогда?

      – Тоже бы возмущался.

      – Вам, я погляжу, легко живется.

      – Но я бы тогда совсем по-другому возмущался, – пояснил шофер, сворачивая на проспект Фоша. – Не с таким удивлением, понимаете?

      – Нет. Лучше сбавляйте скорость на перекрестках.

      – Да я и сам уже понял. Проклятая жижа на мостовой – все как маслом намазали. Только чего ради вы меня расспрашиваете, если потом сами слушать не хотите?

      – Потому что устал, – раздраженно ответил Равич. – Потому что ночь. А еще, если угодно, потому что все мы только искры на ветру жизни. Езжайте.

      – Ну, тогда другое дело, – уважительно протянул таксист и даже коснулся пальцами козырька фуражки. – Это я понимаю.

      – Послушайте, – спросил Равич, осененный внезапной догадкой, – вы, часом, не русский?

      – Нет. Но читаю много, пока пассажиров жду.

      «На русских мне, значит, сегодня не везет, – подумал Равич. Он откинулся на спинку сиденья. – Кофе, – пронеслось у него в голове. – Очень горячего, черного. Надеюсь, кофе у них достаточно. Руки. Мне нужны чертовски твердые руки. В случае чего пусть Вебер сделает мне укол. Но все получится. Должно получиться». Он опустил стекло и долго, глубоко вдыхал влажный осенний воздух.

      2

      В небольшой операционной было светло как днем. Помещение больше всего напоминало сейчас бойню, только стерильную. Вокруг стояли ведра, полные окровавленной ваты, повсюду валялись бинты и тампоны, алые пятна крови в этом царстве медицинской белизны смотрелись вопиющей бестактностью. Вебер сидел в предбаннике за лакированным стальным столом и что-то записывал; его медсестра кипятила инструменты; вода бурлила, яркий свет, казалось, вот-вот зашипит, и только тело, распростертое на операционном столе, было от всего этого как бы отдельно – его уже ничто не трогало.

      Равич плеснул себе на ладони жидкого мыла и принялся намыливать руки. Он тер их с таким ожесточением, будто надумал содрать с них кожу.

      – Вот гадство! – цедил он сквозь зубы. – Дерьмо собачье!

      Медсестра метала в него возмущенные взгляды. Вебер поднял глаза от своих бумаг.

      – Спокойно, Эжени! Все хирурги ругаются. Особенно когда дело дрянь. Уж вам-то пора бы знать.

      Сестра бросила пригоршню инструментов в кипящую воду.

      – Профессор Перье никогда не сквернословил, – возразила она оскорбленным тоном. – И тем не менее спас много жизней.

      – Профессор Перье оперировал на мозге. Это, считайте, все равно что точная механика. А наш брат в потрохах копается. Это совсем другое дело. – Вебер захлопнул тетрадь с записями и встал. – Вы хорошо работали, Равич. Но если до тебя приложил руку коновал, тут уж ничего поделать нельзя.

      – Да нет. Иногда можно. – Равич вытер руки и закурил. Медсестра с демонстративным СКАЧАТЬ