Семь лет до декабря. Белые кресты Петербурга. Мила Сович

Чтение книги онлайн.

      Апшеронский полк тогда отлучку своего генерала не выдал. Впрочем, и сам он успел вернуться в расположение раньше, чем понадобился корпусному командиру Розенбергу. Торопясь обратно из города, размышлял еще о вестготе Аларихе, даже не подозревая, что в скором времени русскому войску предстоит преодолевать Альпы, имея, в отличие от варваров, противника и впереди, и сзади.

      Но почему сейчас вдруг Верона? Прорицатели и духовидцы числят сны настоящим как неосознанные видения будущего и прошлого, но он-то не духовидец и не прорицатель! А нападение нечистой силы или вторжение колдуна в мысли точно заметил бы. Сны его всегда были простыми картинками воспоминаний, обычно возникающими под влиянием событий прошедшего дня.

      Совсем не странно, что ему часто снились сражения. Бывало, всю ночь виделось, как льется с неба Италии стена воды, перемешивая верх с низом, а при пробуждении во рту стоял кислый привкус размокших ржаных сухарей – их единственной приличной пищи, которой так удивлялись скупые на кормежку австрийцы. Бывало, снились разбитые тропы Сен-Готарда, ледяные глаза горных дев, скрип колес, натужные вздохи артиллерийских тягловых мулов, и страшный, невообразимый холод, когда руки прилипают к железу, и остается лишь радоваться, что ложка солдатская, деревянная – сунув в рот, оторвешь без мяса. Снились Вильна и Букурешти. С болью в сердце – оставленная Москва и зарево пожара в полнеба.

      О наступлении до Березины снились кошмары – голодные, утратившие человеческий вид французы, что скреблись во все ночи в избяные окна или выползали из леса к кострам с вопросом «Здесь, что ли, сдаются?» Подбородки и ногти у них были в почерневшей запекшейся крови, своей из трещин на коже, но очень часто чужой. Тогда он просыпался в холодном поту – и снова видел их, оборванных и обмороженных человекоядцев, снова мысленно считал посиневшие детские трупы по обочинам дорог и снова, уже будучи в ясном сознании, разворачивал в памяти батареи по сорок орудий под Красным против колонн маршала Нея, что отказались от сдачи.

      Снился мост через Адду, перебегающие в пламени батальоны Дендрыгина и виновато-счастливые глаза Багратиона, когда он отказался по старшинству чина принимать руководство в сражении. Снились Варшава и пригороды Парижа. Куда реже снились не бои, а так – люди, здания, ускользающая красота и минувшие чувства.

      Так почему же сегодня приснилась Верона, которой он почти не видал, впервые в жизни занятый устройством полка в боевом походе за границей? Помнил только итальянских женщин, в самую жару одетых в черное, быстроглазых и говорливых, как галки, и запах вкуснейшего хлеба – с чесноком, с оливками и вовсе с чем-то неизвестным. Камердинер Тарантелли признает в pizza одни помидоры – добросердечные русские домовые в каждом доме пихают их в хлебницу, стоит лишь отвернуться… Может, Тарантелли остался ночевать не у дежурного офицера, а тут, поперек двери, оттого и Верона приснилась? Встать бы, насовать по шее дурню, который непременно простудится и будет завтра чихать, хрипеть и молча размахивать руками, они ведь уже СКАЧАТЬ