Золушка. Евгений Салиас де Турнемир

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ теперь покупается? Здравствуйте? Oh, les gredins! Oh, Paris! On finira par acheter le bon Dieu[57]. – И, помолчав, Бретейль прибавил: – и надолго ты к сестре?

      – Но знаю… Мой имбицил приказал скорее возвращаться, даже сейчас телеграмму мне прислал… Вот… – И женщина показала депешу.

      – «Teriel. Rose Dupré!» – прочел Бретейль адрес… – Так ты уже не Марьетта, а Роза!.. Дюпре, а не Карадоль! Как же тебя звать-то теперь?

      – О, здесь я Марьетта… Я хочу быть Марьеттой. Отдохнуть. Позабыть на время mon nom de guerre[58]… Подышать свободно. C’est si bon[59], – побыть на родине! – с чувством произнесла она… – Вот они мои милые поля, вон лесочек, где я зайцев пугала. А вот домик кузнеца. Вон и лавка, куда меня всегда гоняла мать за кофе и сахаром… И глядите… Глядите… Вон и ваш сад. Ах, как все разрослось… А это чей же дом. Вон тот, большой?

      И с восторженным лицом, оглядываясь вокруг себя оживленным взором, молодая женщина болтала, расспрашивала, охала, удивлялась и поминутно восклицала:

      – Неужели Берта еще не замужем? Впрочем, ведь она такая дурнушка. – Как! Бедная Клера умерла? Отчего? Неужели этот проходимец Баптист командует над моей матерью?! А где Жорж, Пьер, Сюзанна… Белокурая Nini жива ли? Ninon Бретейль, ваша племянница.

      – Да. Нини, слава Богу. Брат бедный умер, и я теперь опекуном у Нини.

      – Выросла она?.. Ведь, ей теперь должно быть уже шестнадцать лет.

      – Пятнадцать с половиной.

      – Хорошенькая она? Ninon Бретейль ведь вся в отца и обещала быть прелестной.

      – Право, не знаю… По-моему, нет. Она на моську смахивает… Un caniche, ей-Богу[60].

      – Как можно! Нини скорее ангелочек, с золотыми волосами, – воскликнула женщина.

      Повозка въехала между тем на единственную улицу небольшого местечка с однообразными, серыми каменными домами под крутыми и остроконечными крышами. Всюду торчали длинные печные трубы, кое-где были садики с зеленью, местами высились стройные тополя или огромные столетние каштаны широко распускали густые ветви, раскидывая вокруг прохладную тень.

      Почти на краю улицы, важно, зажиточно и богато высился на дворе большой дом – в два этажа – единственный во всем местечке.

      – Это Грожан?.. – спросила молодая женщина. – Как выстроился?!

      – Да. А каков дом… Просто диво…

      – Ну, это для вас… Да… А в Париже он бы считался ничем. Une masure[61], – сарай с заднего двора.

      – Здесь не Париж!.. Да Грожану плевать на твой Париж, он и там – захочет – может дворец выстроить. Страшно богатеет! Да, про него не сложишь пословицы: «Gros Jean comme devant…»[62] Он и фамилию свою переделал и теперь пишет Graujant. Прежде его граф Отвиль – знаешь, наш местный богач и депутат, – раньше звал «Mon bonhomme»[63], а он его – господин граф; а теперь Отвиль говорит ему: «Mon cher monsieur»[64], а Грожан говорит графу просто: monsieur d’Hauteville[65]. Да. Он уже не тот. А ведь он прежде за тобой ухаживал, Марьетта? При твоей ловкости, пожалуй бы…

      – Un paysan[66]… Какая находка!.. – воскликнула женщина презрительно.

      – Все СКАЧАТЬ