Все хорошо. Мона Авад

Чтение книги онлайн.

      «Что?» – прошептала я.

      «Один ролик. Пришлю вам ссылку. Посмотрите, ладно? По-моему, он может стать для нас отличным стартом».

      Для нас.

      «Конечно, посмотрю, – пообещала я. – С радостью».

      И посмотрела. Вечером, ссутулившись над обеденным столом и водрузив ноутбук на стопку учебников по теории драмы. Что же там такое? Новые упражнения? Инновационный метод лечения, которым мы с ним займемся? Открывая ссылку, я испытывала небывалый душевный подъем. А в ответ получила мультфильм. Мультфильм про гигантский нарисованный мозг с большими немигающими глазами. За которым, словно крысиный хвост, волочился спинной мозг. Тело у мозга было из палочек. Он бродил на своих палочных ножках под грязно-серым небом по небрежно нарисованному миру. И физиономия у него была грустная. А все потому, что он воображал, будто ему больно. Боль, объяснял голос за кадром, живет в мозгу. Помнится, меня охватила ярость. Значит, вот что Марк обо мне подумал? Что я – какой-то мрачный мультяшный мозг, который сам себя не выпускает из серого мира? Я вспомнила, как восторженно он смотрел на меня широко открытыми глазами. Как складывал вместе ладони. Какие теплые были у него руки даже сквозь медицинские перчатки. Нет. Не может быть. Я ошиблась.

      С тех пор прошел почти год.

      И что же? Все это время мы с Марком встречаемся дважды в неделю. Лучше мне не становится, делается только хуже, и привело это к тому, что наши отношения охладели. Марк больше не встречает меня у лифта. Мне приходится ждать его в приемной, а он частенько опаздывает, задерживается с предыдущей пациенткой. И слыша доносящийся из спортзала заливистый женский смех, я понимаю, что пациентка эта еще верит в его целительную силу. Теперь Марк окликает меня с другого конца холла и отводит глаза, чтобы не смотреть, как я поднимаюсь со стула и хромаю к нему, приволакивая омертвелую ногу. Которая не желает лучше разгибаться, сколько бы он ни вгонял в нее иголок, сколько бы ни тянул, норовя выдернуть из сустава, сколько бы ни скреб ее медицинскими железяками, сколько бы ни вдавливал в нее пальцы, оставляя на коже темные синяки.

      «Как у нас дела?» – спрашивает он. Но сразу же разворачивается и шествует в процедурный кабинет, зажав под мышкой мою всю больше разбухающую медицинскую карту. Потому что он и так знает, как у меня дела. Мне не лучше, мне никогда не становится лучше. Одна из «тех» пациенток. Мультяшный мозг, желающий жить под собственноручно нарисованным грязным небом. Женщина, которая отказывается верить в маленькие победы. Он честно пытается потушить пожар, а я продолжаю нахально утверждать, что меня пожирает пламя.

      «Поговорите со мной, Миранда», – просит Марк.

      А я вспоминаю мультик про страдающий от боли мозг. Про печальный нарисованный мозг, за которым, словно щупальца у медузы, тянутся нервы.

      Мне хочется сказать Марку, что я способна выполнять инструкции. Что до него у меня был Люк, а еще раньше – Мэтт. И я следовала всем их предписаниям, несмотря на то что Люк был жестоким, а Мэтт – попросту безмозглым садистом. Что я осилила СКАЧАТЬ