Самоубийство Пушкина. Том первый. Евгений Николаевич Гусляров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Седина и морщины. На голове наверчено нечто вроде чалмы. Половина слов в её русской речи немецкие, остальные сильно изломаны так и не научившимся гнуться для русских слов языком.

      Слуга тоже мается бездельем, хлопушкой бьёт мух, победительно насвистывая «Турецкий марш».

      – Якоб, – равнодушно говорит Александра Филипповна по-немецки, – у русских есть примета, кто свистит, у того не бывает денег…

      – Не волнуйтесь, моя госпожа, тот, кто свистит, к нам не пойдёт. Русских свистунов судьба не интересует. Судьбой интересуются те, у кого есть капитал… Хорошее вы выбрали себе дело – смотреть в будущее через чужой карман… Увлекательное зрелище…

      – Опять ты грешишь своим остроумием. Нельзя относиться с иронией к тому, что даёт тебе хлеб…

      – Ах, сударыня, если всегда помнить о тех вещах, которые могут дать неглупому человеку немного хлеба, то и смеяться будет не над чем…

      – Я давно вижу, Якоб, ты не веришь, что я занимаюсь серьёзным делом. А почему же ты ни разу не решился проверить свою судьбу. Хочешь, я тебе погадаю всё-таки?..

      – Э, нет, знать все наперед – это такая скука. Я предпочитаю сюрпризы, особенно в таком деле, как судьба…

      В это время раздаётся стук дверного молоточка.

      – Якоб, открой…

      – Вот видите, моя госпожа, кто-то принёс опять немного хлеба в обмен на… Любопытно знать, вы это будущее как лучше видите, в очках или без?..

      Открывает дверь.

      Возглавляемая инженер-капитаном Чертовым вваливается сюда знакомая нам компания – братья Всеволодские, Пушкин, Мансуров и актёр Сосницкий.

      – Гутен абенд, Александра Филипповна, – капитан оглядывается на приживалу Якоба и добавляет, – унд зарейнский козак Якоб… Вот, клиентов привёл. С вас, Александра Филипповна, полагается мне процент, как посреднику…

      Говорит он это, впрочем, таким тоном, что ясно – шутит.

      Якоб направляется к креслам с тщательно разыгрываемым достоинством, за которым легко угадывается человек промотавшийся, возможно имевший когда-то и состояние и это самое достоинство. Говорит он на очень сносном русском языке.

      – Геноссе Чёртов, всегда рады… Это вы правильно сказали, запорожских казаков много, а зарейнский всего один… И вот один сделал я самый отважный набег на Петербург, а трофеев, однако, не приобрёл…

      – Ну, стоит ли об этом говорить, Якоб, ведь Филипповну-то, наверное, грабишь помаленьку, а у неё весь Петербург в данниках…

      – Эх, господин Чертов, – тихо говорит Якоб, уверенный, впрочем, что Александра Филипповна не всё поймет из русского диалога, – я вас уверяю, легче ограбить турецкого пашу, чем немецкую гадалку.

      Немецкая колдунья Кирхгоф, между тем, нимало не обращает внимания на болтовню Якоба. С тех пор, как вошёл Пушкин, она неотрывно глядит на него. Сейчас видно в ней подлинного и талантливого профессионала. Во всём облике Пушкина, в его живом подвижном лице, СКАЧАТЬ