Я исповедуюсь. Жауме Кабре

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ отца, чутко прислушиваясь к звукам в глубине дома, где мама и сеньора Анжелета разбирали одежду. Пару минут мы привыкали к темноте и насыщенной атмосфере комнаты.

      – Тут странно пахнет, – сказал Бернат.

      – Ш-ш-ш! – прошептал я, немножко мелодраматично, чтобы произвести впечатление на Берната сейчас, когда мы только начали дружить. Я сказал ему, что это не просто запах – так пахнет сама история, которую составляют предметы из папиной коллекции. Я не очень понимал, что говорю, и, если честно, не совсем в это верил.

      Когда глаза привыкли к темноте, первое, что увидел с удовольствием Адриа, – изумленное лицо Берната. Тот уже почувствовал не странный запах, но дух самой истории, который испускали предметы коллекции. Два стола, заваленные манускриптами, над ними странная лампа… Что это? А, лупа. Фу, вот черт… И гора старых книг. В глубине – шкафы, заполненные еще более древними книгами, слева – стена, увешанная небольшими картинами.

      – Они ценные?

      – Ух!

      – Ух – что?

      – Вот эта – кисти Вайреды[95], – гордо пояснил Адриа, показывая на набросок.

      – А-а.

      – Знаешь, кто такой Вайреда?

      – Нет. Дорого стоит?

      – Ужас сколько. А это – гравюра Рембрандта. Она не уникальна, но…

      – А-а.

      – Знаешь, кто такой Рембрандт?

      – Не-а.

      – А эта вот маленькая…

      – Она очень красивая.

      – Да. Эта самая ценная.

      Бернат приблизился к бледно-желтым гардениям Абрахама Миньона[96], словно хотел ощутить их запах. Точнее, словно хотел унюхать запах денег.

      – И сколько стоит?

      – Тысячи песет.

      – Ого! – Он словно погрузился в транс на какое-то время. – А сколько тысяч?

      – Не знаю точно, но очень много.

      Лучше оставить его в неопределенности. Это было хорошее начало, а теперь нужно нанести решающий удар. Поэтому я подвел его к стеклянной витрине. Он замер, а потом воскликнул: вот черт, что это?

      – Кинжал кайкен, самурайский, – гордо ответил Адриа.

      Бернат открыл дверцу витрины – я нервничал и посматривал на дверь кабинета, – взял кинжал (такой же самурайский кайкен, как и в нашем магазине), заинтригованный, подошел к окну, чтобы рассмотреть его получше, и вытащил из ножен.

      – Осторожно! – сказал я таинственным голосом – мне показалось, что он недостаточно впечатлен.

      – Что значит «самурайский кинжал кайкен»?

      – Это кинжал, которым японские женщины-самураи совершали самоубийство. – И повторил, понизив голос: – Орудие самоубийства!

      – А зачем они убивали себя? – без всякого удивления, без сочувствия, как-то тупо спросил Бернат.

      – Ну… – Я напряг воображение. – Если дела складывались не очень хорошо, чтобы покончить со всем.

      И добавил, СКАЧАТЬ