Оно-но-Комати. Дара Преображенская

Чтение книги онлайн.

      – Прощай, – «услышала» я душу сакуры.

      Тот день я провела в молчании, и это было не похоже на меня, потому что обычно я проявляю живой интерес ко всему, что меня окружает. Но даже такая перемена во мне не вызвала удивление тётушки Акиры, она была поглощена своими собственными мыслями.

      За ужином все, также, молчали, монах Акайо смотрел на меня и думал о чём-то своём. На прощанье перед тем, как я села в повозку тётушки, Акайо сжал мою левую ладонь и произнёс те слова, о которых я затем буду долго вспоминать даже по прошествии многих лет:

      – Что бы ни случилось, что бы ни произошло в твоей жизни, через какие бы перипетии тебе ни пришлось пройти, не оглядывайся назад. Просто прими всё и иди дальше.

      – Вы даёте мне напутствие, г-н?

      Акайо кивнул:

      – Я хочу, чтобы ты была счастлива, Оно-но.

      – Счастлива? А что такое «счастье», г-н Акайо? – спросила я.

      С буддистскими монахами я всегда вела себя с большим почтением, осторожностью, не позволяя себе лишних слов. Буддизм – новая недавно зародившаяся религия, которая пришла в Японию из Китая. Эти люди брились наголо, носили одежды цвета шафрана и такого же цвета «хакаму» (широкие штаны).

      Они исповедовали буддизм, много молились и перебирали свои деревянные чётки. Что касается монахов культа «синто», на них всегда было белое одеяние и они всегда пугали особенно маленьких детей гневом демонов, если они перестанут слушаться своих родителей.

      Тётушка Акира исповедовала буддизм, только лишь потому что это была модная религия при императорском дворе, её уважал наш молодой император Ниммё, но я сомневаюсь, что она была бы буддистской, если бы не последний фактор.

      – Ты хочешь знать, что такое счастье, дитя? – Акайо улыбнулся, – я уверен, ты уже много раз испытала это состояние. Никто кроме тебя самой не определит твоё счастье, ведь у каждого человека оно своё. Когда мы чувствуем безмятежность и покой – вот здесь.

      И Акайо показал на своё сердце.

      – И умиротворение, – подтвердила я его слова, – и тебе снова хочется повторить это состояние.

      – Я вижу, дитя, ты испытала всё, о чём я говорю тебе.

      Я заметила, тётушка дала мне знак садиться в повозку, потому что время не ждало. В слезах на прощанье я протянула Акайо листок с написанными на нём недавно стихами. Я сочинила их рядом с опавшей сакурой.

      Взяв лист, монах прочёл:

      «Он опять не пришёл,

      и ночью тоскливой, безлунной,

      Я не в силах заснуть,

      А в груди

      На костре желаний

      Вновь горит

      – не сгорает

      Сердце….»

      Перед тем, как я села в повозку рядом с тётушкой, мы обнялись; Акайо утёр мои слёзы и прошептал:

      – Ты подарила мне печаль своего сердца, и я безмерно рад этому, потому что ты позволила себе поделиться со мной частицей СКАЧАТЬ