Литературный путь Цветаевой. Идеология, поэтика, идентичность автора в контексте эпохи. Ирина Шевеленко
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Литературный путь Цветаевой. Идеология, поэтика, идентичность автора в контексте эпохи - Ирина Шевеленко страница 12

СКАЧАТЬ поэтического экспериментаторства, который наиболее наглядно раскрывает «творческий метод» автора «Вечернего альбома» вообще54. Этот метод подражательный в своей основе, что естественно для начинающего поэта. Однако подражательность Цветаевой «формальна» по преимуществу, и чужая форма ее ни к чему не обязывает содержательно. Легкость, с которой она «осваивает» и «присваивает» форму оригинала, иллюстрирует то свойство дарования Цветаевой, которое заставляло современников – минуя все щедро разбросанные по ее стихам следы «заимствований» – воспринимать эти стихи как лишенные «влияний».

      «Смешение языков» – еще один продукт цветаевского освоения разных пластов современной словесности. Из этого смешения рождаются любопытные стилистические гибриды:

      Нас двое над темной роялью

      Склонилось, и крадется жуть.

      Укутаны маминой шалью,

      Бледнеем, не смеем вздохнуть.

      <…>

      Мы цепи таинственной звенья,

      Нам духом в борьбе не упасть,

      Последнее близко сраженье,

      И темных закончится власть.

(«В зале»; СС1, 12)

      Причудливое смешение революционной и символистской лексики при описании детско-романтических переживаний тут явно неумышленно. У него, впрочем, может быть вполне определенное историко-литературное объяснение: в те годы, когда Цветаева становится читателем символистской поэзии, эта поэзия получает сильнейшую «прививку» социально-политической тематики, связанную с периодом первой русской революции. Как и большинство подростков, Цветаева переживает увлечение революцией, которое, как мы видели, и в 1908 году для нее еще по‐своему актуально. Чтение революционной поэзии является необходимой составляющей этого увлечения, и возможно даже такой запрещенный цензурой сборник, как «Песни мстителя» (1907) Бальмонта, попадает в руки Цветаевой. В нем, во всяком случае, есть стихотворение под названием «Темным».

      Любопытным примером обработки Цветаевой символистской темы, является ее стихотворение «Ошибка»:

      Когда снежинку, что легко летает,

      Как звездочка упавшая скользя,

      Берешь рукой – она снежинкой тает,

      И возвратить воздушность ей нельзя.

      Когда пленясь прозрачностью медузы,

      Ее коснемся мы капризом рук,

      Она, как пленник, заключенный в узы,

      Вдруг побледнеет и погибнет вдруг.

      Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах

      Видать не грезу, а земную быль —

      Где их наряд? От них на наших пальцах

      Одна зарей раскрашенная пыль!

      Оставь полет снежинкам с мотыльками

      И не губи медузу на песках!

      Нельзя мечту свою хватать руками,

      Нельзя мечту свою держать в руках!

      Нельзя тому, что было грустью зыбкой,

      Сказать: «Будь страсть! Горя безумствуй, рдей!»

      Твоя любовь была такой ошибкой, —

      Но без любви мы гибнем, Чародей!

(СС1, 64)

      Известно, что это стихотворение обращено к Эллису и является поэтическим ответом на предложение, СКАЧАТЬ



<p>54</p>

Очень похожий пример будет и в «Волшебном фонаре». Цветаева попытается поэтически откликнуться на балладу К. Павловой «Старуха» (стихотворение Цветаевой имеет то же название и изометрично стихотворению Павловой). Отклик получится кратким и «темным» по смыслу. Зато в 1922 году Цветаева балладу Павловой вспомнит опять – в поэме «Переулочки», тоже очень «темной». См. об этом подробнее в главе 3.