Звездные часы и драма «Известий». Василий Захарько

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ он стал одной из его первых кадровых жертв. Оставив тогда по себе хорошую память в редакции, Дмитрий Федорович все четырнадцать лет был на виду у журналистской Москвы – работал первым замом главного редактора «Советской культуры», заместителем председателя Госкомпечати СССР. Он был на виду и у высших партийных и государственных чиновников. Уважительное отношение к нему в разных кругах подкреплялось всенародной любовью к его супруге – знаменитой киноактрисе Кларе Лучко. У меня лично была особая причина испытывать к Мамлееву добрые чувства – он хорошо относился ко мне в мою бытность внештатным корреспондентом «Известий» в Ленинграде и поддержал предложение редактора отдела информации Юрия Пономаренко о моем переводе в Москву на должность штатного репортера.

      За четырнадцать лет с момента его ухода из «Известий» утекло много воды. Как верно пишет Дмитрий Федорович в автобиографической книге «Далекое-близкое эхо», вернувшись в родные известинские стены, он, увы, попал в другой дом и в другой коллектив – изменилась страна, изменились и люди. Добавлю от себя, что изменился и он сам. Словом, прежней дружеской теплоты в отношениях с известинцами не возникло, да ее и не могло быть уже по той простой причине, что Мамлеев пришел усмирять редакцию. В чем и признается в своей книге:

      А вернулся потому, что несколько месяцев подряд меня приглашал в Кремль председатель Верховного Совета СССР Анатолий Иванович Лукьянов и уговаривал вернуться, чтобы постепенно, шаг за шагом, привести «Известия» в порядок… Лукьянов был настойчив и не жалел времени на уговоры. А дело было в том, что в «Известиях» начался разброд.

      Эта цитата подтвердила мои впечатления тех дней, когда Мамлеев снова появился у нас: он не совсем понимал, что происходит в редакции. Здесь был не разброд, а серьезное политическое противостояние. Он пишет, что «вокруг Игоря Голембиовского собралась компания, и началась война против Ефимова, а заодно и против Президиума Верховного Совета». Никакой «компании» вокруг Голембиовского не было, никто ее не собирал – ни он, ни другие. Никто никаких заговоров против Ефимова и Лукьянова не плел, мы ни разу – ни на минуту не собирались, чтобы пошушукаться о том, как себя вместе вести, что говорить, что делать. Подозревать, тем более обвинять нас в этом – значило проявлять элементарное непонимание того, что происходило на самом деле. А на самом деле каждый из нас жаждал перемен в стране и делал свою журналистскую работу, вел себя в редакции только так, как подсказывали ему собственные убеждения и совесть. Почему «вокруг Голембиовского» – то и этому объяснение простое. Игорь был с нами, а мы с ним одной и той же политической и профессиональной ориентации, при этом он выделялся организаторскими качествами, что и делало его лидером, с которым известинцы в своей массе связывали дальнейший курс газеты и потому были против его ухода из редакции.

      Само возвращение Дмитрия Федоровича в «Известия» было омрачено неприятной таинственностью, СКАЧАТЬ