Обитель. Захар Прилепин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сделал первый шаг. Одна нога ниже колена была у него ампутирована.

      – Блядь! – выругался Артём, рывком сев и ощутив резкую боль в рёбрах. – Блядь! – повторил он на этот раз уже от боли.

      Напуганный Филипп встал и оглянулся: не его ли ругают. Владычка Иоанн насупился бровями так печально и болезненно, как будто его больно толкнули в грудь. Один Жабра, торопливо вернувшийся откуда-то из коридора, ловко и как ни в чём не бывало обошедший Филиппа, нашёлся как пошутить, наклонившись к дивану Артёма:

      – Зовёшь уже? Сюда нельзя привести. Придётся самому до ней дойти.

      Перемогая боль, Артём посидел немного, потом спросил:

      – Что, сейчас уже?

      – А ты думаешь, им долго готовиться надо? – спросил Жабра рыбьим своим ртом. – Подняла жопу да понесла.

      “Его ж можно поймать на крючок, на червя”, – подумал Артём, глядя в этот рот.

      Монах ждал в конце коридора, вроде как поправляя оконную раму, про которую тут же забыл, едва подошли Артём с Жаброй.

      – Полтину давай, – сказал монах.

      Голос у него был такой, словно, как зарождался в груди, так оттуда и раздавался.

      – Где девка? – спросил Артём, денег не показывая. Ему уже ничего, кажется, и не хотелось. Не радость уже была, а словно обязанность, только не ясно, к кому обращённая.

      – В дом терпимости, что ли, пришёл? – спросил монах из своей утробы. – Чё тебе ещё показать?

      – Дай ему полтину, фраер, – сказал Жабра, снова с чего-то почувствовавший свою силу.

      Артём шмыгнул носом и не придумал, как себя повести: уйти бы, надо было бы уйти, но так болезненно захотелось посмотреть: всё-таки рыжая, русая или тёмная? Только посмотреть, и всё.

      – Нате, делите, – Артём протянул вверх соловецкий рубль. Монах взял в кулак бумажку, одним движеньем куда-то спрятал и пошёл.

      Жабра больно толкнул Артёма в бок: иди за ним.

      “Надо ему жабры вырвать”, – подумал Артём, но двинулся за монахом.

      – Это моя комната, – сказал монах, встав у двери. – Баба там. Свет не жечь. Пока схожу мусор вывалить – надо успеть. На кровать не ложитесь. Стоя случайтесь.

      Артём молчал.

      Монах толкнул дверь: она оказалось открытой. Внутри была еле различимая и пахучая полутьма.

      – Не вздумай, говорю, свет жечь, – повторил монах, уходя. – За бабу тридцать суток карцера полагается.

      – И вечно гореть в аду, – сказал Артём будто сам себе.

      – А за повторное полгода изолятора, – утробно бубнил монах, уходя. – И поделом.

      “Святоша какой”, – подумал Артём, всё никак не решаясь войти.

      – Давай уже, бля, – толкнул его Жабра, и снова больно.

      – Ты, пёс, – развернулся Артём, – ещё раз дотронешься до меня… Понял, пёс?

      Жабра что-то ловил своим ртом, но глаза при этом были тупые, наглые: Артём различал в упор их белую муть.

      Шагнул в комнату, закрыл за собой дверь, поискал крючок – и нашёл, накинул.

      Развернулся СКАЧАТЬ