Посреди жизни. Дженнифер Уорф

Чтение книги онлайн.

      – Мне было около восемнадцати, и я, как и вы, думала: зачем они это сделали? Жизнь с таким лицом, если это вообще можно назвать лицом… да, конечно, это хуже смерти!

      Я не знала, что сказать. В дверь постучали, и помощница внесла поднос.

      – Спасибо, Берта. Поставьте, пожалуйста, сюда.

      Матрона налила чаю нам обеим.

      – Это глубокие и мучительные вопросы, дорогая, на которые не может быть ответов. Я знаю, что вы расстроены, и я вас понимаю.

      – Это ужасная история. Я не хотела бы жить с таким лицом. Но что с ним было дальше?

      – Он живет в пансионате для бывших военнослужащих. К сожалению, он не может жить среди обычных людей, потому что все смотрят и показывают на него.

      – То есть он все еще жив! И… счастлив?

      – Не знаю, но он выглядит довольным. Он садовник, а садовники всегда радостны. У него есть собака. Когда я была в вашем возрасте, я думала так же, как и вы. Вот именно так: не хотела бы я жить с таким лицом. Но вряд ли этот человек предпочел бы умереть.

      – И все-таки он был молод, и даже после такого несчастья его ждала целая жизнь. Госпожа Ратцки стара, ее жизнь подходит к концу. Она говорила, что скоро умрет. Когда она добилась своей цели, ничто уже не держало ее на земле. Из-за кишечной непроходимости она бы мучилась всего несколько часов, а потом, наверное, умерла бы на руках у сына, как моя бабушка на руках у мужа.

      – Однако такова работа врачей и медсестер – не допустить смерти, если это возможно.

      – Но ради чего мы это делаем? На благо пациента или во имя медицинской профессии? Мы говорим, что благо пациента прежде всего, но правда ли это так? Боюсь, что сейчас на первом месте стоит оттачивание технологий и квалификации.

      – Уверена, что миссис Ратцки лечили из самых лучших побуждений – чтобы сохранить ей жизнь.

      – И до конца своих дней она останется беспомощной старухой, обузой для близких!

      – Любая человеческая жизнь священна.

      – Но и человеческая смерть священна! Или хотя бы должна быть священной, если бы мы это допускали. У меня уже есть небольшой опыт ухода за умирающими – последние несколько часов всегда были мирными, даже одухотворенными. Разве это не священное время?

      – Да, конечно. Я тридцать пять лет ухаживала за больными. И до сих пор не понимаю, что подразумевается под словами «предсмертная агония», потому что никогда ее не видела.

      Она помолчала немного, а затем добавила:

      – Возможно, у некоторых людей я видела то, что можно было бы назвать борьбой со смертью, и на это всегда грустно смотреть. В то время как для подавляющего большинства смерть тиха и нежна.

      – Но только не для миссис Ратцки. Она мучится уже пять или шесть недель, а сколько еще предстоит? Мы лишили ее этой тихой смерти.

      Сестра ничего не ответила, но я уже не могла остановиться:

      – Она думает, что находится в концлагере, а мы используем ее как подопытного кролика. Она не может СКАЧАТЬ