Сердце Ангела. Преисподняя Ангела. Уильям Хьёртсберг

Чтение книги онлайн.

      Щекастый притормозил у Ченин-билдинг. Счетчик показывал доллар с половиной. Я дал щекастому семь бумажек.

      – Сдачу оставь себе.

      Хоть он и вымогатель, но деньги заработал честно.

      Я перешел Лексингтон-авеню. Второе такси уже уехало, и Маргарет нигде не было видно. Ну и бог с ней. Ясно было, куда она пошла. Я толкнул вращающуюся дверь и оказался в холле из хрома и мрамора с великим множеством углов. Если верить перечню контор, то «Морские перевозки Крузмарка» располагались на сорок пятом этаже.

      Всю дорогу я намеревался поговорить с Мэгги и ее папашей начистоту, но когда поднялся наверх, то вдруг передумал. Рановато еще пожинать плоды: уцепиться как следует пока не за что.

      Итак, дочка узнала, что я ищу Джонни Фаворита, и побежала к папочке. Очевидно, разговорчик будет интересный, иначе она бы ему просто позвонила. Я как раз прикидывал, сколько бы я заплатил за возможность поприсутствовать на семейном совете, когда на глаза мне попался мойщик окон, направляющийся к месту службы.

      Это был лысый дядя лет сорока с вдавленным носом удалившегося на покой боксера. Он веселенькой походочкой шел по сияющему коридору и, фальшивя на полтона, насвистывал «Воларе». Помнится, прошлым летом все с ума сходили от этой песенки. На нем был грязный зеленый комбинезон, а его страховочная сбруя болталась сзади, как отстегнутые подтяжки.

      – Эй, друг, есть минутка?

      Он оборвал мелодию на полуноте и повернулся ко мне. Губы его были все еще сложены трубочкой, словно в ожидании поцелуя.

      – Знаешь, кто нарисован на полусотенной бумажке? Спорим, что нет?

      – Чего это? Передача «Скрытой камерой», что ли?

      – Никаких камер. Я тебе говорю: спорим, ты не знаешь, кто нарисован на полусотенной?

      – Вот пристал. Ну Джефферсон нарисован.

      – А вот и нет.

      – Ну и пес с ним. Что тебе надо-то?

      Я достал из бумажника сложенную полусотенную бумажку (я всегда ношу с собой пятьдесят долларов на случай дачи взятки или других непредвиденных обстоятельств) и показал ему так, чтобы была видна цифра.

      – Да так. Я думал, может, ты захочешь сам узнать, чей там портрет.

      Дядя прокашлялся и мигнул.

      – Ты что, псих?

      – Ты сколько получаешь? Да говори уж, не государственная тайна…

      – В час четыре с полтиной: профсоюз расстарался.

      – Так. А хочешь без профсоюза десять раз по столько?

      – И что ж я должен сделать за такие бабки?

      – Ничего. Дашь мне напрокат свой комбинезон, а сам пойдешь прогуляешься, выпьешь пивка.

      Мой собеседник потер лысину, хотя в дальнейшей полировке нужды не было.

      – Ты псих, да? – В голосе его звучало неподдельное восхищение.

      – Тебе-то что за печаль, псих я или кто? Давай мне свои обноски и помалкивай. Я тебе полсотни даю за то, чтобы ты час ничего не делал. Что тебе еще-то СКАЧАТЬ