Ястреб халифа. Ксения Медведевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бы кто-то попытался вложить в этот вопрос еще больше холодного презрения и издевательской насмешки, у него бы навряд ли получилось.

      – Я впечатлен, аль-Архами, – голос нерегиля сочился ядом.

      И Тарик ободряюще обратился к каиду, стоявшему у стремени с желто-алым платком в руке:

      – Вешайте-вешайте.

      Юноша вскинул ослепительно-яркий шелк – и резко опустил руку. Барабаны зарокотали и смолкли. По рядам воинов пронесся горестный вздох. Многие закрывали лица руками и начинали молиться.

      Барабаны грохнули снова.

      И снова. И снова.

      …Теперь пришла очередь старого седого тысячника, повидавшего на своем веку десятки сражений, и двух молоденьких сотников. Когда их поставили под деревья, из строя воинов Бану Худ раздался выкрик:

      – Нерегиль! Возьми лучше мою жизнь, она мне не нужна, – но пощади моего сына!

      По рядам, в которых уже и так слышался ощутимый ропот, пошел гул. Расталкивая воинов, вперед вышел еще не старый, с едва наметившейся проседью высокий ашшарит в сине-зеленом полосатом кафтане. Швырнув к копытам коня Тарика джамбию, он высоко поднял руки:

      – Во имя Всевышнего! Если тебе нужна чья-то кровь, пусть это будет моя кровь!

      – Отец, нет! – Это кричал юноша, палачи держали его за локти и не давали сойти с места.

      Тарик, не обращая внимания на выклики и нарастающий гул, придержал затоптавшегося коня и невозмутимо осведомился:

      – Кто позволил тебе покинуть строй, о неразумная скотина?

      Войско ахнуло.

      – Будешь следующим.

      Взлетел в воздух желто-алый шелк, грохнули барабаны.

      Ханаттани поволокли к деревьям несчастного отца, и палач отпустил локоть приговоренного – юноше пришлось подождать своей печальной очереди.

      Увидев, кого палач оставил стоять на коленях на мокрой от росы траве, аль-Архами охнул, закрыл лицо рукавом, а потом вдруг с решительным лицом вновь шагнул к нерегилю. Загремели барабаны.

      – Господин…

      – Это опять ты? – В голосе нерегиля послышалась угроза.

      – Я прошу тебя помиловать лучшего поэта аш-Шарийа.

      И аль-Архами опустился на колени у копыт фыркающего и мотающего головой сиглави. Конь затоптался, когда поэт коснулся лбом травы и застыл в такой позе.

      – Ты так мучаешься, мой друг, что я подумал: может, тебе легче разделить участь тех, кому сострадаешь?

      Тарик улыбнулся, да так, что многие попрощались с опрометчивым ходатаем. В конце концов, милосердие должно ограничиваться благоразумием. Только глупец может не видеть, что пришел час мщения самийа, – сумеречник не выпустит трепыхающуюся меж клыков добычу.

      Однако поэт, не раз просивший за друзей и родичей перед троном халифа, не двинулся с места и не поднял головы. Барабаны грохнули. Аль-Архами не пошевелился. Тарик сморщился и посмотрел в сторону осужденных. Их осталось двое – юноши в одинаковых СКАЧАТЬ