Первые дни империи. Оганес Григорьевич Мартиросян

Чтение книги онлайн.

      – Армения – это состояние души, – чуть помолчав. – Это огромное состояние. Армения путешествие. Текст надо посвящать тому, кто не поймет в нем ни слова. И речь не о языке. Скачет жена и прыгает. Прыгалка и носки. Что-то не так, наверное? Что-то совсем не так. Боль под палящим солнцем, так почему не тает? Что-то случилось здесь? Роман, не лишенный смысла. Роман, не лишенный глаз…

      Я вздрагиваю и сплю, а он на меня глядит. Я чувствую: взгляд на мне. Бежит, ищет вход, по коже. Девушка спит: жизненное тепло, собранное в пучок в одной точке, будто волосы, хоть они и распущены. Запускаю ей руку в волосы. Улыбается в темноте. Улыбающиеся дети.

      – Ну ладно, прости меня, – она открывает глаз. Ее глаз и уголок губ под ним связаны, глаз поднимает край, образуя улыбку. Я целую его за проделанную работу. По утрам она лежит на груди, пощипывает травку, растущую там, и сосок, что встречается. Я листаю же Керуака.

      – Керуак, а когда он будет? Он бродяга, в дороге, да?

      – Он в дороге до края ночи. Он из замка?

      – Он снова в замок, называя себя Селин.

      С интересом подруга смотрит. Огоньки в глазах загораются, огоньки в глазах приближаются.

      – Двое идут в темноте на свет.

      – Это тающие огоньки.

      – Но они у тебя растут.

      – Это два фитиля к тебе.

      – Почему ты свободно пишешь?

      – Потому что свободы нет. Мои отношения с женщинами есть взрыв, расчищающий пространство. Энергия выделяется, ей выхода также нет, помимо иного – слова. Энергия облачается в слова. Но важно еще другое: я расчищаю место, в нем я могу писать. Я создаю все заново. Так я могу, тем более. Поэт – это армянин в сердце Турции. Стоит, не скрывается. Он слово скрестил с кинжалом. Отсюда такой и скрежет. Такая искра кругом. – Так значит, меня не любишь?

      – То верхняя часть любви, в нее ударяет молния.

      Вот так и попробовал. Он лапал мою промежность, вот сука, приятно мне. Затем он прилег на асфальте. Перед ним прошли ноги. Тяжелые сапоги, чьи-то легкие ноги. Легкая женская нога, она остановилась перед его лицом. На нее наступил сапог. Раздался хруст. Видимо, сломаны кости. Сломаны женские кости. Тонкие женские кости. Ни единого звука. Сапог приподнялся, помедлил немного и исчез, оставив за собой женскую ногу. Женская нога не шевелилась. Из нее вытекала кровь.