Канифоль. Наталья Сергеевна Гордеева

Чтение книги онлайн.

      Поначалу Мона играючи окунулась в пену дней.

      Хроническое театральное напряжение ушло вместе с изматывающей болью в бедре. Отпали сами собой ближайшие завистники, паразитирующие на чужом таланте, как рыбы-присоски на ките. Прогоны, примерки и подгонка костюмов; обмётка пятачков и пришивание лент к туфлям, и туфли, конвейером летящие на выброс; застарелые мозоли и лейкопластырь, срезать с пальцев который удавалось лишь японскими маникюрными ножницами с алмазной заточкой – всё таяло, обретя статус пережитого, и значимость пройденных испытаний уменьшалась с каждым новым спокойным днём.

      Мона с удовольствием совершала покупки, баловала племянницу, принимала дорогие подарки и наотрез отказывалась давать интервью. О танцовщиках, перекочевавших из искусства на телевидение, она отзывалась с презрением. «Балерина, разевающая рот на ток-шоу – это позор», – говорила она.

      Она неизменно выполняла по утрам облегчённый экзерсис у домашнего станка, дополняя его пилатесом и занятиями йогой три раза в неделю, подолгу гуляла с Соней в городских парках и у Азиза на даче, осваивала с ней начальную школьную программу.

      Она увлечённо читала книги и смотрела кино, ранее недоступное из-за нехватки времени; посещала музейные выставки и светские мероприятия.

      Страх возник позже, когда она поняла, что, отступив в тень, не застолбила после себя место. Отныне она не балерина – бывшая балерина, и её будущее на долгие годы вперёд определяют четыре буквы: тётя.