благодетелю наибольшую услугу. Победил Толян – как единственный державшийся на ногах относительно твёрдо, а потому способный, проковыляв до родной двери сто метров, извлечь на свет божий номер телефона продавца. Андрей проявил изрядную непредусмотрительность, и, если бы не стойкость гиперответственного Анатолия, он, скорее всего, остался бы в тот день ни с чем. С удивительной целеустремленностью тот выпотрошил на пол шкаф и в одной из шкатулок нашёл-таки похожую на колоду карт пачку листков, из которой с быстротой фокусника не глядя извлёк на ощупь две бумажки. «Я помню, шо один на ватмане с обувной коробки записан, а другой в посредине разорван», – ответил он на немой вопрос засомневавшегося было гостя. В жизни этого улыбающегося бедолаги, по-видимому, так мало было чего-то, о чём следовало помнить, что он мог запросто высвободить хоть целое полушарие мозга под самое бесполезное знание. Впоследствии Андрей особенно полюбил этого неунывающего простака, всегда готового помочь соседу по хозяйству или просто так поболтать, хотя бы в его собственном доме протекала крыша, в окнах вместо стёкол торчали подушки с одеялами, а запаса дров едва хватало на неделю хороших морозов. Довольно часто встречающееся на просторах родины извращённое причудливой русской душой, чрезмерное добродушие, когда довольство и покой ближнего, особенно вчерашнего недоброжелателя, радует больше, нежели собственное благополучие. Однако судьба любит и отличает тех, кто умеет не докучать ей бесконечными жалобами, а потому ни дня, быть может, никогда толком не проработавший Толик, тем не менее вот уже треть века как-то существовал, чем-то питался и к тому же был почти всегда пьян. Он не был представителем отчаянно запойных алкоголиков, в угаре мимолетного веселья пропивавших всё до нитки, и в доме его имелась вся необходимая мебель, электрическая плитка и даже телевизор, хотя и с неработающим звуком. «Оно мне, болтовня эта, ни к чему», – объяснял Толян, который и вправду мало что понимал из заумной речи героев сериалов да ведущих новостей, зато по-детски искренне радовался всякой красивой или просто весёлой картинке. Особенно влекли его женщины, обольстительные сексуальные жительницы прекрасного далека, в реальность которых он, впрочем, никогда по-настоящему не верил. «Ну где ты баб таких видал, – и разводя в довершение убийственного аргумента руками он понимающе усмехался: «Техналогии, е. на мать. Вон в сэсэре ишо было взаправду, а тут куды: такие дойки где ты видал?» – и он тыкал грязным пальцем в запыленный экран, на котором в соблазнительном декольте болтала о чём-то очередная насиликоненная звезда отечественной светской хроники. В его мире, а он ни разу не выбирался дальше близлежащего городка с населением в пятнадцать тысяч, всё было просто до очевидности: родная планета, состоящая из трёх соседствующих деревень, и бескрайние просторы чуждого, враждебного космоса, где простому неподготовленному лаптю делать нечего. Центром, ядром вселенной было здание почты, ведь именно там
СКАЧАТЬ
