Посоветуйтесь с Дживсом!. Пелам Вудхаус

Чтение книги онлайн.

      Он говорил раздраженно, как человек, который не привык ждать.

      – Как жизнь? – спросил я, желая разрядить обстановку.

      Он снова уткнулся в газету. Потом вопросительно взглянул на меня, будто давая понять, что я здесь лишний:

      – Извините?

      – Нет-нет, ничего.

      – Вы что-то сказали?

      – Только спросил «Как жизнь?», знаете ли.

      – При чем тут жизнь?

      – Так, вообще.

      – Я вас не понимаю.

      – Не берите в голову, – сказал я.

      Какой тяжелый труд поддерживать светский разговор с этим типом, подумал я. На редкость необщительный субъект.

      – Хорошая погода, – сказал я.

      – Хорошая.

      – Но говорят, посевам необходим дождь.

      Он снова уткнулся в газету и был ужасно недоволен, что приходится отвлекаться на разговор со мной.

      – Кому?

      – Посевам.

      – Посевам?

      – Посевам.

      – Каким посевам?

      – Ну, просто посевам.

      Он отложил газету:

      – Кажется, вы желаете сообщить мне какие-то сведения о посевах. Я вас слушаю.

      – Говорят, им необходим дождь.

      – В самом деле?

      На этом наша беседа закончилась. Он снова погрузился в чтение, а я сел и принялся сосать набалдашник трости. Время тянулось медленно.

      Может, часа через два, а может, через пять минут в коридоре послышались странные звуки, будто там воет собака. Уотербери встрепенулся. Я тоже встрепенулся.

      Вой приближался. Дверь распахнулась, и в кабинет ввалился Сиппи. Он пел:

      – «Я вас люблю, вот все, что я могу сказать. Я вас люблю, лю-ю-ю-блю ва-а-ас…»

      Наконец он смолк. По-моему, давно бы пора.

      – А, привет! – сказал он.

      Я был поражен. Когда я в последний раз видел старину Сиппи, он выглядел, если вы помните, просто ужасно. Лицо осунувшееся, измученное. Под глазами круги. Все признаки крайнего истощения. А сейчас, спустя каких-нибудь двадцать четыре часа, он весь сиял. Глаза сверкали. На губах счастливая улыбка. Как будто он каждое утро перед завтраком пропускает рюмочку горячительного.

      – Привет, Берти! – сказал он. – Привет, Уотербери, старина! Простите, что опоздал.

      По-моему, Уотербери остался крайне недоволен такой непринужденной формой обращения. Он напустил на себя неприступный вид:

      – Вы сильно опоздали. Позвольте заметить, что я прождал вас более получаса, а мое время ценится дорого.

      – Простите, простите, простите, – радостно пропел Сиппи. – Вы пришли поговорить насчет статьи о драматургах Елизаветинской эпохи, которую вы мне вчера оставили, верно? Ну, так я ее прочел, и мне очень жаль, Уотербери, старина, но она Н.Г.

      – Простите, не понял.

      – Не СКАЧАТЬ