Тридцать три ненастья. Татьяна Брыксина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ было многим вээлкашникам знакомо, некоторыми любимо. Вспоминая рубцовскую плеяду, называли Юрия Кузнецова и Бориса Шишаева, Виктора Каратаева и Сергея Чухина, Бориса Примерова и Василия Макеева. Я гордилась, вела сокурсников в свой «сапожок» показывать макеевский портрет и его книги.

      Только Олег Хлебников сказал однажды:

      – Слушай, Тань, у него такой тяжёлый взгляд, прямо волчий.

      – Это он так на фотографа смотрит, а не на нас с тобой, – отшутилась я. Хотя макеевская голубоглазость не всегда бывала безмятежной. Он порой поступал жестоко, но волчьими глазами на меня никогда не смотрел.

      Первые полгода ссор на седьмом этаже я вообще не помню, жили дружно, устраивали общие ужинные застолья. В таком интернационале прежде мне обретаться не приходилось, но повторяться не буду, я много писала об этом.

      Дружила в основном со Мзией. Она, чудачка такая, свою комнату обустроила на манер персидского шатра: всюду органза, свечи, оранжевый тюль, ковры, восточная керамика. Я тоже немного выпендрилась – вбила в стену внушительный гвоздь и нанизывала на него черновики новых стихотворений. Попыталась из дома ковёр забрать для пущего уюта, но Василий не разрешил, мол, нечего в общежитии будуар устраивать.

      Еду себе я почти не готовила – подкармливала Мзия, стряпая изумительные хачапури. Федька Камалов на домашнем мангале жарил шашлычки и тоже приглашал изредка. Кофе варил Таиф Аджба, а Коля Руссу угощал молдавскими яблоками. Это не значит, что я жила нахлебницей. Со своей стороны подкупала то колбаски, то сырку.

      Обособленно от остальных жили высокомерные украинцы. Было их человек пять. Наварят борща, закроются на ключ в комнате Аллы Тютюнник и охраняют незалежность! А мы удивляемся теперь, с чего это Киев стращает Божий мир своими оранжевыми майданами?

      Некоторые из вээлкашников выбрали для себя глухую самоизоляцию, жили, не заходя ни к кому в гости и не приглашая к себе – лишь вежливый кивок при встрече. Вот уж действительно – одинокие бирюки!

      Яростно спорили между собой – это, если сказать помягче, «западники и славянофилы». Ультрапатриотами выступали Витька Соколов и Сашка Родионов, прозападники – ребята из Прибалтики и сторонники стихотворного урбанизма, нацеленные на серьёзное покорение Москвы. Первые не могли мне простить публикацию в «Литературной газете», мол, русским поэтам негоже светиться в «ненаших» изданиях. Думаю, они просто завидовали и ревновали к Межирову, написавшему врезку к моей публикации. Александр Петрович в самом деле очень хорошо ко мне относился, спрашивал, хватает ли денег на жизнь в Москве, не голодаю ли я. Причину межировской опеки мне открыла Нина Аверьяновна. Она видела, как в день выплаты стипендии я срывалась с лекций и бежала в продуктовый магазин на Малой Бронной, чтобы закупить продукты для Василия. В холле ВЛК, найдя картонную коробку, складывала мясо и сосиски, сыр и венгерскую курицу, тушёнку, консервы и прочее, потом летела на вокзал к поезду, отправляла с СКАЧАТЬ