На первом дыхании (сборник). Владимир Маканин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ жалеть и сочувствовать. Доброе и по-своему великое сердце. Я могу сейчас спокойно удрать и явиться к ней через пять, например, лет. И вновь уйти. И она не обидится. И, брошенная, все простит. Ей не в первый раз. И не в последний.

      Неожиданно я увидел ее опять. Я стоял на автобусной остановке, а она, оставившая прилавок, мчалась ко мне и за квартал кричала:

      – Олег!.. Олег!

      Ее руки были загружены кульками и свертками, назначенными мне в дорогу. А женская заботливость подхлестывала ее так, что она летела как пуля. Расстояние сокращалось на глазах. И самую чуть ей не подфартило. Автобус подошел, а ей было мчаться еще метров пятьдесят.

      Я впрыгнул и укатил. Не выношу сочувствия. Тем более искреннего. Не мог я тогда вынести ее сочувствия – и хватит об этом.

* * *

      Я поехал к Бученкову – он только что приплелся с работы, был вял и на мир смотрел кисло.

      Мы поужинали. Мы наметили, что будем нынче смотреть хоккей. Мы были вдвоем в тихой квартире, и впереди целый вечер. Телевизор, тишина, и нет тещи – разве не чудо?.. Я заварил чай. Бученков, как всегда, когда не было близко тещи, говорил о нашей дружбе. И вот мы пили крепкий чай и смотрели по телевизору что-то предхоккейное.

      – А как же Галька? – вдруг спросил он. – Ты на самолет, а она?

      Я уж думал, обойдется – думал, что улечу без разговоров.

      – Вот это работенка! – сказал я о хоккеисте, который на разминке вдруг швырнул шайбу через весь телеэкран.

      – А как Галька?.. Чего ты молчишь?

      И тогда я рассказал. Пришлось. Бученков спросил:

      – А что дальше? Галька выйдет замуж за этого усатого хирурга?

      – Видимо, да, – сказал я как можно небрежнее.

      – Не понимаю.

      – Чего ты не понимаешь?

      – Бился за нее, бился. И вдруг – смываешься.

      Я объяснил. Была замужем, жила с Еремеевым – это все ошибки и мелочи, это не препятствие. Во всяком случае, для меня это не смертельно. А теперь она любит, и это совсем другое дело. Это как под поезд попасть. И теперь делать мне здесь нечего.

      Мои слова были толковы и точны. И смысл был. И логика. Все было, правды не было. Потому что на самом-то деле я о Гальке пока не думал. Ни разу еще не подумал с тех пор, как увидел ее и рядом с ней усача хирурга в окружении воркующих теток. Я откладывал на после. Откладывал и откладывал.

      – А как Еремеев? Муж ее?

      – Молчит.

      – Мучается? – интересовался Бученков подробностями.

      – Наверняка. Я видел – сидит и без передышки в подкидного режется.

      – И ничего не предпринимает?

      – А что тут предпринять можно? Он ведь тоже как под поезд попал… Чаю еще заварить?

      – А не будем всю ночь ворочаться?

      – Да ну!

      Кончался первый период. Команда играла в меньшинстве, трибуны ревели, и наш телевизор ревел их ревом – хоккей и зритель, так уж оно задумано. Я пошел выключить газ под уже закипевшим чайником и только поэтому, отдалившись и отделившись от шума, уловил, что в дверь позвонили. Звонок.

      Звонок СКАЧАТЬ