Цинковые мальчики. Светлана Алексиевич

Чтение книги онлайн.

      Зачем заставлять меня вспоминать? Это все очень интимное: и первый мой убитый, и моя собственная кровь на легком песке, и высокая труба верблюжьей головы, качнувшаяся надо мной прежде, чем я потерял сознание. И в то же время я там был как все. За всю жизнь я один лишь раз отказался быть как все. Один раз… В детском садике нас заставляли браться за руки и ходить парами, а я любил гулять один. Молодые воспитательницы какое-то время терпели мои выходки, но скоро одна из них вышла замуж, уехала, вместо нее к нам привели тетю Клаву.

      – Бери за руку Сережу, – подвела ко мне другого мальчика тетя Клава.

      – Не хочу.

      – Почему ты не хочешь?

      – Люблю гулять один.

      – Делай, как делают все послушные мальчики и девочки.

      – Не буду.

      После прогулки тетя Клава раздела меня, даже трусики сняла и маечку, отвела и оставила на три часа в пустой темной комнате. А в детстве нет ничего страшнее, чем остаться одному. В темноте… Кажется, что тебя все забыли. Никогда не найдут. Назавтра я шел с Сережей за руку, я стал как все. В школе – класс решал, в институте – курс решал, на заводе – коллектив решал. Всюду за меня решали. Мне внушили, что один человек ничего не может. В какой-то книге наткнулся на слова «убийство мужества». Когда отправлялся туда, во мне нечего было убивать: «Добровольцы, два шага вперед». Все два шага вперед, и я – два шага вперед.

      В Шинданде… Видел двух помешавшихся наших солдат, они все время «вели» переговоры с «духами». Они им объясняли, что такое социализм по учебнику истории за десятый класс… Кто такой Ленин… «А дело в том, что идол был пустой, и саживались в нем жрецы вещать мирянам». Дедушка Крылов… Классика… А однажды в школу, мне лет одиннадцать было, пришла «тетя снайпер», которая убила семьдесят восемь «дядей фрицев». Вернулся домой, заикался, ночью поднялась температура. Родители решили: грипп. Неделю дома просидел. Любимого своего «Овода» читал.

      Зачем заставлять меня вспоминать? Я, когда вернулся… Я свои довоенные джинсы и рубашки не смог носить, это была одежда чужого, незнакомого мне человека, хотя она сохранила мой запах, как уверяла мать. Того человека уже нет, он не существует. Этот другой, который теперь я, носит только ту же фамилию. Я встречался до армии с девушкой, был влюблен. Приехал и не позвонил ей. Она случайно узнала, что я уже в городе, нашла меня. Зря искала… Не надо было встречаться… «Того человека, которого ты любила, и он тебя любил – нет, – сказал я ей. – Я – другой. Ну, другой я!». Она плакала. Приходила много раз. Звонила. Зачем? Я – другой! Другой! (Помолчал. Успокоился.) Мне все-таки нравился тот первый человек… Я о нем тоскую… Я его вспоминаю… «Падре, – спросил Овод у Монтанелли, – теперь ваш Бог удовлетворен?»

      Кому мне бросить эти слова? Как гранату…

      – Как я сюда попала? Очень просто. Верила всему, что писали в газетах…

      Я себе говорила: «Раньше СКАЧАТЬ