Цинковые мальчики. Светлана Алексиевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Стал своих ребят искать. Он был там, я был там – у нас один язык. Свой язык. Мы понимаем друг друга. Вызывает меня ректор: «Мы тебя в институт с тройками приняли, стипендию дали. Не ходи к ним… Зачем вы на кладбище собираетесь? Беспорядок». Нам первое время не разрешали собираться вместе. Нас боялись, мол, слухи нездоровые распространяем. Шумок. Ну а если мы организуемся, то будем воевать за свои права. Нам придется давать квартиры, мы заставим помогать матерям тех ребят, которые лежат в могилах. Потребуем поставить памятники, ограды на этих могилах. А кому это, скажите, надо? Нас уговаривали: ребята, вы не очень распространяйтесь о том, что было, что видели. Государственная тайна! Сто тысяч солдат в чужой стране – тайна. Даже какая жара в Кабуле – тайна…

      Война не делает человека лучше. Только хуже. Это однозначно. Я никогда не вернусь в тот день, когда ушел на войну. Не стану тем, кем был до войны. Как я могу стать лучше, если я видел… как за чеки покупают у медиков два стакана мочи желтушника. Выпил. Заболел. Комиссовали. Как отстреливают себе пальцы. Как уродуют себя затворами пулеметов. Как… Как… Как в одном самолете возвращаются домой цинковые гробы и чемоданы с дубленками, джинсами, женскими трусиками… Китайским чаем…

      Раньше у меня дрожали губы при слове «Родина». Теперь я другой. Бороться за что… За что бороться? Воевали – воевали. Ну и нормально. А, может, и за дело воевали? У нас каждое поколение получает свою войну. Газеты напишут, что все правильно. И будет правильно. А с другой стороны, начинают писать, что мы убийцы. Кому верить? Я не знаю. Я никому не верю уже. Газеты? Я их не читаю. И даже их не выписываю. Сегодня мы одно пишем, завтра другое. Время такое… Перестройка. Много правд… А где одна, моя правда? Вот есть друзья. Одному, двум, трем – верю. Могу во всем положиться. А больше – никому. Я уже шесть лет здесь, я все это вижу…

      Дали мне инвалидную книжечку – положены льготы! Подхожу к кассе для участников войны:

      – Ты куда, пацан? Перепутал.

      Зубы стисну, молчу. За спиной:

      – Я Родину защищал, а этот…

      Незнакомый кто спросит:

      – Где рука?

      – По пьянке под электричку попал. Отрезало.

      Тогда понимают. Жалеют.

      У Валентина Пикуля в романе: «Честь имею (Исповедь офицера российского Генштаба)» недавно прочел: «Сейчас (имеются в виду позорные последствия русско-японской войны 1905 года) многие офицеры подают в отставку, ибо везде, где ни появятся, их подвергают презрению и насмешке. Дело доходит до того, что офицер стыдится носить свой мундир, стараясь появляться в штатском. Даже израненные калеки не вызывают сочувствия, а безногим нищим подают намного больше, если они говорят, что ногу отрезало на углу Невского и Литейного трамваем, а к Мукдену и Ляояну они никакого отношения не имеют». Скоро о нас так напишут…

      Мне кажется, что теперь я могу даже Родину поменять. Уехать.

Рядовой, связист* * *

      – Сам просился… Мечтал попасть на эту войну… Было интересно…

      Представлял себе, как там. Хотел узнать, что это такое, когда у т СКАЧАТЬ