Философия права русского либерализма. Анджей Валицкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ свою исключительность. Оно должно исчезнуть лишь с кончиной самодержавия, но никак не ранее.

      Эти размышления объясняют политическую стратегию Чичерина. С самого начала для него было ясно, что российское самодержавие должно быть преобразовано в конституционную монархию, и поэтому его в основном интересовал вопрос о подходящем для этого события времени. В 60-е годы он активно поддерживал правительство реформ. После убийства Александра II он предложил умеренный шаг в направлении политической свободы – объединение избранных представителей общества (от земства и дворянства) в Государственный Совет. Чичерин, конечно, понимал, что это всего лишь временная мера, так как сам он выступал за такой консультативный орган только в качестве паллиатива, не способного удовлетворить ни одной реальной потребности и полезного только как переходный этап к более развитым формам политического участия[370]. В последующие годы реакционная политика правительства, особенно ряд “контрреформ”, означавших ограничение перемен, начатых великими реформами 60-х годов, привела его к выводу о том, что абсолютная монархия стала несовместимой с дальнейшим прогрессом. Вместе с тем успехи капиталистической модернизации России, особенно заметные в 90-е годы, укрепили его веру в зрелость российского общества и в его способность обойтись без контроля власти[371]. Поэтому накануне XX в. он решил заявить, что пришло наконец время ограничения самодержавия, его преобразования в конституционную монархию[372].

      В своих американских лекциях “Россия и ее кризис” П. Н. Милюков привел соответствующие слова из книги Чичерина “Россия накануне двадцатого столетия” и назвал их “программой-минимумом современного [российского] либерализма”[373]. Однако в действительности сама партия кадетов никогда не следовала такой программе, – она была слишком умеренна для ее идей. Чичерин имел в виду конституционализм, но еще не политическую свободу, ограниченное, но все же не представительное парламентское правление. Он не сомневался, что политическая свобода – это высшая форма правовой свободы, он недвусмысленно заявлял, что чем сильнее и выше развита политическая система, тем она может и должна быть свободнее[374]. Но он не считал, что для такой страны, как Россия, непосредственный переход к полной политической свободе мог бы быть желателен. При конституционном порядке без представительного правления люди будут привыкать к защите своих гражданских свобод, а местное самоуправление будет расцветать. Правопорядок будет иметь шанс укорениться в традициях, обычае и характере народа. Вопреки очевидности, при представительном правлении этого не произошло бы: правовые соображения были бы менее важны, чем борьба за участие в политической власти, стремление к различным целям возобладало бы над ценностями правового принципа, а развитие правосознания – необходимое условие подлинной свободы – было бы затруднено и извращено.

      Трудно СКАЧАТЬ