Инженеры. Николай Гарин-Михайловский

Чтение книги онлайн.

      Когда через час Маня провожала своего гостя, он спросил ее:

      – Не влюбились?

      Маня равнодушно махнула рукой.

      – Я слишком ненавижу, чтоб было еще место для любви.

      – Звонко сказано! – усмехнулся молодой человек. – А я вот все мучаюсь и от того и от другого!

      – И на здоровье! Дай бог только поменьше удач в любви и побольше в ненависти.

      Маня захлопнула дверь, заперла ее и пошла к себе.

      Как ни тихо проходила она коридором, сонный голос из спальни окликнул ее:

      – Ты, Маня?

      – Я.

      И Маня быстро шмыгнула в свою комнату, пока опять не заговорила Аглаида Васильевна.

      – Маня, зайди ко мне. – После молчания она опять сказала: – Маня!

      Никто не отвечал.

      – Ушла к себе! – Гнев охватил Аглаиду Васильевну, и первым побуждением было встать и грозно идти к Мане. Но она продолжала лежать в каком-то бессилии. Она только плотнее прижала свою белую голову к подушке и очень скоро опять заснула.

      VI

      В пять часов утра Аглаида Васильевна была уже на ногах. Она долго стояла на коленях перед своим большим киотом, уставленным образами. Были тут и старые и новые, были и в золотых и серебряных ризах, были и маленькие без всяких риз, совершенно темные. Висели крестики, ладанки, лежали пасхальные яйца, одно маленькое, красненькое, десятки лет уж лежавшее, совершенно высохшее и только во время тряски издававшее тихий звук от засохшего комка внутри.

      Каждую пасху Аглаида Васильевна брала яйцо в руки и погружалась на несколько мгновений в соприкосновение с тем, что было когда-то.

      – Мама, что это за яичко?

      – Вам это знать не надо.

      Был канун троицы. Аглаида Васильевна ждала сегодня Зину с внуками и внучками.

      Она молилась больше часу. Встав, утомленными тихими шагами она прошла в столовую, взяла спиртоварительную кастрюльку, кофейник, кофе, сливки, просфору и вышла на террасу.

      Радостное, светлое утро ослепило ее.

      В соседнем монастыре уже звонил колокол.

      «Хороший знак!» – подумала Аглаида Васильевна.

      Она положила все предметы на стол и медленно, удовлетворенно три раза перекрестилась. Затем она села в соломенное кресло и некоторое время отдавалась охватившему ощущению красоты картины.

      На террасе была тень, была прохлада, а там, на море, на горах, солнце уже ярко сверкало.

      Как будто настал уже великий праздник и природа в сознании его замерла, охваченная восторгом, счастьем, сознанием своей жизни, бытия.

      Только люди густой муравьиной толпою на пристанях копошились, и глухой гул толпы несся оттуда.

      Аглаида Васильевна отыскала глазами купол собора, опять трижды перекрестилась. Затем она начала варить себе кофе.

      Эти часы были лучшими в ее жизни. Потом проснутся дети, ворвутся, шум и заботы дня у каждого свои, многосложные, перепутанные; СКАЧАТЬ