Колдуны и капуста. Андрей Уланов

Чтение книги онлайн.

      Вампир появился, как обычно, словно из ниоткуда. Миг назад его и в помине не было поблизости – и вот он уже отодвигает стул… а мог бы, наверное, материализоваться прямо на нем.

      – Для забытого Господом захолустья здесь на удивление неплохое меню, – заметил Рысьев, убедившись, что ответа на свой предыдущий вопрос ему не дождаться. – Видимо, звание лучшего в городе ресторана все же к чему-то обязывает.

      – Кхм-гм…

      – А где миссис Ханко? – дождавшись, пока цепочка официантов закончит уставлять наш столик разнокалиберными тарелками, приборами и прочей утварью, осведомился Николай. – Я полагал, что она также пожелает отобедать с нами.

      – Миссис Ханко, – вздохнул я, – отказалась от посещения этого заведения… под предлогом отсутствия у нее подходящего для подобного визита гардероба.

      – Даже так? – удивленно вскинул бровь русский. – Я, пожалуй, соглашусь, что ее любимый мундир способен вызвать… скажем так, некое оживление публики, числящей себя почтенной.

      – Весьма нездоровое оживление, – хмыкнул я. – Вспомните, что было в Акапулько.

      – Помню, – усмехнулся граф. – Да, собравшиеся на балу у губернатора гости были шокированы преизрядно – но ведь именно такого эффекта она и добивалась?

      – Угу. Только в этом городе нам надо пробыть хотя бы до завтрашнего полудня – желательно не вступая при этом в перестрелку с береговой батареей.

      – А что, у нее и в самом деле нет ничего… э-э, менее эпатажного?

      – Николай, – я постарался, чтобы мой голос звучал как можно проникновеннее, – вы никогда не пробовали… ну, скажем, надеть редингот на пантеру?

      – Я пробовал превеликое множество других, порой куда более дурацких вещей, – безмятежно отозвался русский. – И, к слову, Крис, вполне могу понять чувства вашей супруги по отношению к тому, во что пытается облачить женщин нынешнее общество. Как же это было… – Рысьев задумчиво уставился на вилку, – в последнем романе этого француза, Эмиля Сажа… или Зола: «Сначала брызгами падали блестящие атласные ткани и нежные шелка: атлас а-ля рэн, атлас ренессанс с их перламутровыми переливами ключевой воды; легкие кристально прозрачные шелка «Зеленый Нил», «Индийское небо», «Майская роза», «Голубой Дунай». За ними следовали более плотные ткани: атлас мервейе, шелк дюшес – они были более теплых тонов и спускались вниз нарастающими волнами. Внизу же, точно в широком бассейне, дремали тяжелые узорчатые ткани, дама́, парча, вышитые и затканные жемчугом шелка; они покоились на дне, окруженные бархатом – черным, белым, цветным, тисненным на шелку или атласе»[6].

      Ну и память! – мысленно восхитился я. Профессиональная, наверное.

      – Увы, мой друг, – продолжил русский, – рамки деятельности женщины в современном буржуазном обществе крайне ограниченны: светские развлечения, искусство… СКАЧАТЬ